краски. Ты думаешь, что все хорошо запомнила? Я могу добавить что-то еще по ходу! Просто я…
– Артем, – Тата взяла в руки кисть, – я все прекрасно запомнила. Я тебя прошу, на время пока я буду рисовать, выйди, пожалуйста, из гостиной.
Казалось своей фразой она его просто сразила наповал!
– Но Тата, я хочу видеть, как ты рисуешь! Вдруг я смогу тебе чем-то помочь. Направить так сказать в правильное русло. Ведь ты можешь что-то забыть или не так понять…
Тата смотрела на него непреклонным взглядом и всем своим видом показывала, что пока он не уйдет, она не сделает не единого взмаха кистью.
– У меня есть мольберт. Может, он тебе пригодиться? – неожиданно спросил он.
– Это было бы весьма кстати! – улыбнулась Тата.
Артем принес в гостиную мольберт, но по-прежнему не хотел уходить.
– Артем, я прошу тебя, займись каким-нибудь делом. Не отвлекай меня, иначе у меня ничего не получиться. Я позову тебя, как только закончу.
В ее тоне появилась строгость, и ему больше ничего не оставалось, как уйти.
Артем провел целый час в нервных ожиданиях. Первые минут двадцать он просидел в своей комнате, просто не находя себе места от волнения. Потом он решил выйти и пройти на кухню, чтобы хоть одним глазком взглянуть на то, что делает Тата. Но он обнаружил, что она закрыла дверь гостиной, и он сокрушенно прошел в кухню и включил электрический чайник.
***
Наконец Тата позвала его. Это было так неожиданно, что он чуть не опрокинул на себя чашку с чаем.
Артем пробежал в гостиную. Тата все еще сидела за мольбертом и вытирала руки от краски влажной салфеткой.
– Ты… закончила? – в нерешительности спросил он.
– Да. Извини, я наверняка заставила тебя ждать. Я старалась.
– Можно взглянуть?
– Конечно!
Тату вновь тронуло его поведение. Он старался изобразить спокойствие, но она видела его насквозь.
Артем медленно, с все сильнее колотящимся сердцем, стал приближаться к мольберту. Тата попросила его закрыть глаза. Он сделал так, как она просила. Потом она встала со своего стула и осторожно усадила за мольберт его.
– Открывай! – предвкушая его радость произнесла она.
Она стояла сзади него и поэтому не могла сказать, какими именно глазами он смотрел на ее творение. Но через несколько секунд он резко вскочил со стула.
– Тата… это… как ты… это же просто…
От переполнявших эмоций он просто не знал, куда себя деть. Он смотрел то на нее, то на картину и по-прежнему не мог произнести внятно ни единого слова.
– Но Тата… Как тебе удалось? Это же просто невероятно! Я… я…
– Артем, да перестань ты уже ходить вокруг да около! Скажи, наконец, просто, что ты доволен тем, что получилось!
– Сказать, что я доволен, это значит не сказать ничего…
А потом, немного
