они уходят из дома сегодня? Почему к реке, которую они прежде не видели?
Никаких вопросов. Дети безропотно слушаются.
Сама Мэлори повязку пока не надевает. Сперва нужно собрать детей.
– Возьми свой пазл, – говорит она Девочке. – Оба возьмите одеяла.
Волнение Мэлори необъяснимо и очень напоминает истерику. Мэлори бродит по комнатам, собирает вещи, которые могут им понадобиться. Она вдруг чувствует себя совершенно неготовой, страшно уязвимой, слово дом и земля исчезли, оставив ее наедине с внешним миром. В море паники не дает утонуть одна-единственная мысль. Повязки! Что бы она ни взяла с собой, что бы из вещей ни сделала оружием, самая надежная защита – это повязки.
– Возьмите одеяла! – напоминает Мэлори детям, слышит, как они собираются, и возвращается к ним, чтобы помочь.
Мальчик для своего возраста мелковат, зато вынослив, чем Мэлори очень гордится. Он решает, которую из двух рубашек надеть. Обе очень велики ему. Когда-то их носил взрослый мужчина, которого давно нет в живых. Она сама выбирает рубашку и смотрит, как темная макушка Мальчика ныряет в горловину, потом выныривает наружу. Даже среди кутерьмы Мэлори подмечает, что за последнее время Мальчик вырос.
Девочка, для своих лет средненькая, натягивает через голову платье, которое они с Мэлори сшили из старой простыни.
– Девочка, на улице холодно, – говорит Мэлори. – В платье ты замерзнешь.
Девочка хмурится. Белокурые волосы взъерошены: она ведь недавно проснулась.
– Мама, я и брючки надену. Еще мы берем одеяла.
Мэлори сердится. Споры ей не нужны. Только не сегодня. Хоть Девочка и права.
– Сегодня ты платье не наденешь.
Внешний мир с пустыми моллами и ресторанами, с брошенными машинами, с ненужным товаром на пыльных прилавках давит на дом, шепчет, напоминая об участи его обитателей.
Мэлори забирает куртку из спальни, которая чуть дальше детской по коридору. Выходит из комнаты, понимая, что порог ее больше не переступит.
– Мама, велосипедные звонки брать? – спрашивает Девочка.
Мэлори делает глубокий вдох и отвечает:
– Нет, мы будем вместе от начала до конца путешествия.
Девочка возвращается в детскую, а Мэлори думает о велозвонках, любимом развлечении своих малышей. Жалкое развлечение. Со звонками они играют не первый год, чуть ли не с рождения звонят и гудят на весь дом. Мэлори, бывало, злилась, но звонки не отнимала и не прятала. Даже в первые, мучительные дни материнства – никогда. Мэлори всегда понимала: при такой жизни все, что веселит детей, – благо.
Даже когда звонки пугали Виктора.
Как же Мэлори не хватает этого пса! Свыкаясь с ролью матери-одиночки, она частенько представляла, что отправится по реке вместе с Виктором, что бордер-колли будет сидеть в лодке рядом с ней. Подкрадись зверь, Виктор залаял бы, а то и спугнул бы незваного гостя.
– Ну вот, – объявляет Мэлори, снова появляясь в дверях
