пишут на стенах аббревиатуру Viva V.E.R.D.I! – Viva Vittorio Emanuele Re D’Italia! – «Да здравствует Витторио Эмануэле, король Италии!»
– Ах вот оно что!.. – удивляются миланцы. – А этот Витторио – он вообще кто?
– Так это же друг самого Гарибальди! – поясняют газеты. – Мы говорим Верди – подразумеваем Витторио Эмануэле. Мы говорим Витторио Эмануэле – подразумеваем Гарибальди. Мы говорим Гарибальди – подразумеваем Италия. Мы говорим Италия – подразумеваем «Да здравствует король»!
Восхищённые красотой этой политтехнологической конструкции, итальянцы бросаются писать «Viva Verdi!» на всех доступных поверхностях. Даже из самых удалённых уголков страны – будущей страны – доносятся возгласы:
– Да здравствует нерушимый блок королевских усов и гарибальдийской бороды! Голосуй или проиграешь!
Короче, Италия полностью подготовлена к объединению. Дело остаётся за малым – поставить в известность самого Гарибальди.
С этим проблем не возникает. Ещё в 1854 году Джузеппе вернулся в Италию и купил ферму на Сардинии, где занимался разведением овечек и барашков. Получалось не очень хорошо, поскольку ему никак не удавалось заставить баранов ходить в ногу. Поэтому, когда в декабре 1858 года Кавур предлагает ему должность генерала вооружённых сил Сардинского королевства, истосковавшийся по совершению подвигов герой с радостью соглашается. Тем более что в этом же году умирает маршал Радецкий, и война с австрийцами превращается в лёгкое и приятное занятие.
Впрочем, Кавур дополнительно перестраховывается и заключает антиавстрийский союз с Наполеоном Третьим. В 1859 году начинается Вторая война за независимость Италии. Сардинско-французские войска при активном участии Гарибальди вышвыривают противника из Ломбардии, попутно присоединяя к владениям Витторио Эмануэле Тоскану, Эмилию-Романью и всякое по мелочи. За австрийцами остаются только Венето и некоторые районы на северо-востоке.
Правда вот, в обмен на помощь Наполеон-племянник забирает себе Савойю, и Савойская династия остаётся без родового гнезда. Чтобы королю было не так обидно, в довесок к ней Кавур отдаёт французам и Ниццу. Хотя, возможно, это он сделал нарочно, дабы хорошенько разозлить Гарибальди. Что вполне удаётся. Гарибальди посылает Кавура fanculo, срывает генеральскую форму, вновь напяливает красную рубаху, угоняет в Генуе два парохода – ключи от которых Кавур предусмотрительно оставил в замках зажигания – и едет срывать злость на Бурбонах.
Машущий ему вслед платочком Кавур мысленно поздравляет себя с блестящим завершением плана.
К Бурбонам Гарибальди плывёт не один. В поездке, которая войдёт в историю под названием Spedizione dei Mille – «Экспедиция Тысячи» – и станет самым известным из гарибальдийских подвигов, его сопровождают тысяча сто шестьдесят два человека. Это не военные, а патриоты-добровольцы, набранные в буквальном смысле по объявлениям. Там были все: доктора, профессора, медицинская сестра, с ними семьдесят студентов, тридцать пять корреспондентов, юные натуралисты и другие специалисты.
