и остались на местах.
Оказавшись в очень сложном и практически безвыходном положении, члены Временного правительства уповали на прибытие в столицу верных частей с фронта, прежде всего, конечно, казачьих полков. Утром 26 октября прибывший в штаб Северного фронта Керенский вновь приказывает частям 3-го конного корпуса двигаться на Петроград. Благодаря усилиям его командира генерала Краснова днём этого же дня первые эшелоны с казаками отправились в путь. Правда, Краснову удалось собрать весьма незначительные силы: всего шесть сотен 9-го Донского полка и четыре сотни 10-го Донского полка. Причём, эти сотни были так называемого слабого состава и насчитывали примерно по 70 казаков в каждой. По словам самого П. Н. Краснова, на Петроград двинулось в общей сложности 700 казаков.
Общие настроения казаков, шедших на столицу, так же как и противостоявших им красногвардейцев, солдат и матросов, были далеко не воинственными. Приказ о движении на Петроград они исполняли с большой неохотой. Цели похода оставались для них во многом неясными, к тому же в то время казаков сильно смущали их одиночество (отсутствие поддержки со стороны других армейских частей) и мысль, что они идут «против народа». Но казаки всё-таки продолжали продвигаться вперёд. 27 октября они без боя занимают Гатчину. Находившиеся там солдаты и матросы, направленные из Петрограда навстречу войскам Краснова, были разоружёны казаками. Вечером этого же дня дежурный Петроградского ВРК получил сообщение из Гатчины о том, что там «разоружёны матросы, 100 человек, и взято шесть пулемётов. Разоружёны семёновцы и измайловцы. Всего обезоружено 1.500 человек». Начавшееся вооружённое противоборство пока ещё не отличалось масштабностью и ожесточённостью действий, которые наступили позднее. По свидетельству Н. И. Подвойского, «уже после первой перестрелки казаков с красногвардейцами и войсками началось братание».
В тот же день к войскам Краснова подошло ещё две сотни 10-го Донского полка с 2 орудиями. 28 октября Краснов отдаёт приказ о дальнейшем наступлении на Петроград и в этот же день его части занимают Царское Село. Тогда же к ним подходят на подкрепление три сотни 1-го Амурского казачьего полка из состава Уссурийской конной дивизии. Но амурцы заявили, что «в братоубийственной войне принимать участия не будут, что они держат нейтралитет», и отказались даже выставить заставы для охраны Царского Села и смены усталых донцов. В это же время и сами донские казаки через свои полковые комитеты заявили Краснову, что до подхода пехоты они дальше не пойдут. C большим трудом генералу при помощи комиссаров Станкевича и Войтинского удалось успокоить казаков. Керенского, присутствие которого в войсках вызывало открытое и всевозрастающее недовольство казаков, уговорили уехать в тыл, в Гатчину.
Терпели неудачу и попытки переброски к Краснову дополнительных воинских сил, в том числе и казачьих
