style="font-size:15px;"> Мы с Федором были счастливы, потому что это действительно огромное везение – работать с увлеченным творческим лидером.
На быт внимания не обращали – жили весело и скученно: в тот сезон труппа «Сатирикона» пополнилась свежей «кровью»: приехали актеры из Саратова, Питера, Рязани, и мы – воронежские.
У провинциалов в Москве другая степень живучести. Сейчас трудно представить, но первое время ночевали в театре, я спал в гримерной на диванчике. У меня был месяц, когда я сыграл тридцать два спектакля, разные роли, и при этом еще и репетировал новые… Потом переселились в «номера» гостиницы «Звездная»: Саша Горбань, Галя Данилова, Федя с Ирой и детьми… Очень беззаботно мы жили, радостно, с верой в будущее…
И вот «будущее» стало приближаться.
Урывками снимался в рекламе: деньги по тем временам – сумасшедшие! Что только ни рекламировал: кофе, стиральный порошок, обувь – этот ролик снял сам Тимур Бекмамбетов, мебель, сигареты – тут я опять попал в руки гения, снимал Альберт Уотсон, один из лучших фотографов мира. Искал возможности работать в кино, но нагрузка в театре почти не оставляла шансов, режиссеры, услышав, что я служу в «Сатириконе», отмахивались: Райкин все равно вас не отпустит! Когда я выехал на съемки в Казань сначала на три, потом на пять дней, это казалось огромной удачей. Федор не раз просил снизить количество его ролей, ему нужно было в кино позарез, ведь дети росли, он – кормилец. Но ответ в театре всегда был один – «нельзя, в свободное время». Замкнутый круг: статус актера растет с его популярностью, она – прямо пропорциональна количеству фильмов, где ты можешь «лицом поторговать», и вот – нельзя… Волей неволей, возникло противоречие между данностью и потребностью.
Искусство, конечно, требует жертв. В мире театра, я имею в виду подлинный театр, не зарастающий тихой болотной ряской, все очень жестко. Служишь ему – будь как жрец в храме, и даже мысль о поблажке греховна.
Костя Райкин – незаурядная личность, исключительной работоспособности и преданности делу человек. Никогда в его храме – в «Сатириконе» – не появится актер-ремесленник, никогда не будет халтурных постановок. Райкин видит цель и идет к ней, остальное неважно. В «Сатириконе» – стабильный успех, все мастерски спрессовано, сцементировано, «конструкция» каждого спектакля выдержит любое испытание. Это один из лучших театров Москвы, благодаря Константину Райкину мне выпало счастье работать с выдающимися режиссерами современности: Фокиным, Фоменко, Стуруа.
Но служение в храме под названием «Сатирикон» – очень затратный процесс. И дело, конечно, не в том, что от тебя требуется стопроцентная самоотдача театру и только театру…
Когда Райкин на читке перед репетициями озвучивает мужские и женские роли – смешно. Устрашающее, жутко, зловеще. Но – смешно до колик, до сползания под стол. Однако – это его органика, органика достойного продолжателя великого отца.
