style="font-size:15px;"> – Это не все еще… Рассказывать дальше?
– Рассказывай! Но только не вздыхай так – это ведь всего лишь дурной сон.
– То-то и дело, что дурной… – тихо продолжила супруга. – Вижу – кругом турки – янычары, сипахи и эти еще… башибузуки-разбойники… Грабят, жгут, женщин насилуют прямо на улице, никого не стесняясь. За мной кинулись – я бежать… а ноги как будто не слушаются. Бог знает как добралась домой… Господи – не могу рассказывать! – Ксанфию вдруг затрясло, да так, что испуганный супруг долго не мог ее успокоить, а когда успокоил, оставил все свои расспросы, лишь рукой махнул. – Пожалуй, и я с тобой в церковь схожу. Заодно в монастырь заглянем, настоятеля навестим, отца Георгия… давно уж не заходили, с Пасхи, а друзей забывать негоже.
– Да, – успокоившись, согласилась Ксанфия. – Давненько уже отца Георгия не видели. Хоть раз бы сам зашел!
– Его дела – не мирские…
Подпоясав платье узеньким шелковым поясом, молодая женщина повернулась к иконам и, троекратно поклонившись, прочитала молитву, тут же поддержанную мужем…
Так и закончили разом:
– Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа – аминь!
Вот только после этого Ксанфия уж и совсем успокоилась, заулыбалась даже. Но тут же потупила очи:
– И все же доскажу, коль уж начала…
– Давай, давай, – через силу улыбнулся супруг.
– Вбежала я во двор… не сюда, а в наш старый дом у Влахернской гавани, помнишь?
– Еще бы…
– Спряталась… А за мной – почти сразу – турки. Янычары – застучали в ворота, один так уже и через ограду прыгнул… Бежит ко мне, щерится, саблей машет… Тут ему наперез сын наш, Арсений… Взмахнул янычар саблей…. Господи! Не могу дальше…
Алексей снова погладил жену по волосам – и не надо было дальше, он и сам прекрасно знал, как там все было… Отрубил янычар голову его единственному сыну – вот как! Живьем содрали кожу с Ксанфии… Вот так вот и было! Могло было быть… Было бы… если б все случилось тогда так, как написано в книгах, если бы войска османов взяли Константинополь, если бы султан Мехмед получил почетное прозвище – Завоеватель – «Фатих»! То самое, увиденное вчера на акче… и на прянике… Да-да, на прянике!
– В церковь не ходи одна, – уходя, предупредил Алексей. – Вернусь сегодня пораньше, вместе пойдем.
Ксеафия улыбнулась:
– Ну, вот и славно. Удачного тебе дня!
Алексей вышел и, хотя по статусу имел право на служебную коляску, да и собственный выезд был – зашагал на службу пешком, благо идти-то было недалеко, да еще по красивейшим местам, где не так остро чувствовалась разруха и запустение, кое еще не преодолели – время, время нужно было. Ничего, дайте срок…
Прошелся по Месе – в беломраморных портиках, в акациях, цветущих каштанах, сирени, – обогнул площадь Тавра – многолюдную, многоголосую, с расставленными по углам мраморными статуями древних правителей, свернул к старой площади Константина – тут уже улочки пошли уютные, тихие, без лишнего утомительного гама, без шума… Прежде чем зайти
