стал кружить по поляне и принюхиваться. Звездокрыл представлял себе охоту совсем иначе. В пещерах под горой калека Бархан учил драконят, как мог, в том числе и идти по следу, и ночной дракончик никогда не числился в отстающих – однако к дичи следовало подбираться как можно тише и только потом внезапно напасть. Провидец же поднимал такой шум, что все животные на острове должны были разбежаться и попрятаться.
Звездокрыл наблюдал за ним, невольно вспоминая уроки Бархана. Старик песчаный не отличался добротой, но и не был жесток, как Кречет. Часто отмечал старание ночного дракончика, а иногда даже давал специальные свитки, в которых мало что было понятно. А другой воспитатель, морской дракон Ласт, тоже всегда старался достать новые свитки, когда летал по делам. Оба они вели себя со Звездокрылом осторожнее, чем с остальными: видимо, опасались умения ночных читать мысли и предсказывать будущее.
Долго же им пришлось бы ждать, когда оно проявится, грустно подумал он.
Провидец довольно взревел и смахнул с дороги сухой куст с облетевшими листьями. Под ним лежала какая-то полудохлая дичь. Больше чем полудохлая – скорее, дохлая почти совсем. Растрёпанная куча посеревших белых перьев величиной с драконью голову. Когда чёрный дракон подцепил её когтем, раздался пронзительный жалобный крик.
– Что это? – поморщился Звездокрыл, перебирая в памяти свитки и пытаясь вспомнить название птицы. Любопытство заставило забыть о решении помалкивать. – Чайки обычно куда мельче.
– Королевский альбатрос, – причмокнул Провидец, переворачивая дичь. – Ещё живой, надо же, – пожал он крыльями, перерезая птице горло когтем.
Звездокрыл с отвращением зажал нос. Хотелось кинуться к берегу и нырнуть с головой в солёную воду, чтобы избавиться от жуткой вони. Между тем чёрный дракон продолжал вертеть дичь в лапах и тыкать в неё когтями. На шее альбатроса был заметен след укуса – такой же точно, как у того ленивца под водопадом в лесу у радужных, – почерневший и кишащий червями.
– Ты что, собираешься это есть? – с ужасом спросил Звездокрыл.
– А как же? – рыкнул Провидец. – Я его убил, а теперь съем!
– И тебя не затошнит?
Провидец взглянул на дракончика с мрачным подозрением.
– Ночных ни от чего не тошнит! Или у тебя ко всему в придачу ещё и слабый желудок?
– Н-нет, вовсе нет, – заторопился дракончик, очень надеясь, что его не вырвет в такой неподходящий момент, – но в этой ране… там, должно быть, полно микробов…
– Ещё бы, конечно! От драконьего укуса всегда так бывает. Погоди… – Он снова нахмурился. – Ты сам разве не так охотишься?
Звездокрыл покосился на мерзкую, вонючую дичь. Пожалуй, не стоит признаваться, что с тех пор, как они покинули пещеры, еду в основном приносил Глин.
Но разобраться всё-таки надо!
– Когда ты охотишься, – задумчиво проговорил он, – то кусаешь добычу… а потом находишь и ешь – когда она уже мёртвая и гнилая. – Он прищурился,
