канавы, водоемы. За три тысячи лет величия Империи Рима, система вывоза мусора с улиц города и его ликвидации была организована крайне и крайне плохо. А в дни великих праздников, например – триумфов, мусор мог и вовсе не вывозится. Это порождало для горожан немало проблем с мелкими вредителями, которые охотно плодились на свалках еды.
Однако полакомится объедками, пока те не сгнили, могли и несчастные рабы. Пока их господа, совершенно забыв о своих подневольных слугах, весело пировали, толпы рабов, пускай ненадолго, но получали свободу. Именно в такие моменты эти несчастные люди скитались по улицам вечного Рима, подбирая и жадно съедая остатки хозяйской пищи. Многие рабы делали это с особым удовольствием, так как их господа зачастую не сильно утруждали себя обеспечением пропитанием своих подневольных. Пищевой паек таких рабов мог быть очень редким и крайне скудным.
И вот, сотни рабов уныло ходили по опустевшим улицам, ища и подбирая выброшенные праздничные остатки пищи. На них уныло глядели римские городские стражники, дежурившие в разных участках города. Гонять рабов не входило в их обязанности. К тому же, голодные рабы и рабыни самостоятельно ликвидировали остатки выброшенной пищи на улицах, что, по мнению стражников, приносило немалую пользу столице империи.
Ранним утром второго ноября три тысячи семьсот пятьдесят пятого года от основания Рима, спустя почти две недели после возвращения Гая Марка в столицу Римской империи, торжественные мероприятия по поводу победы римской армии над непокорными жителями Крида подошли к концу.
Весь Вечный город начал приходить в себя после разгульных торжеств. Однако обстановка к этому не благоприятствовала. В это утро Рим накрыло густым туманом. Все улицы были сырые и грязные от недавно прошедшего дождя, который размыл скопившиеся на обочинах помои по всем мостовым. Горожане стали просыпаться и постепенно выходить на улицу, чтобы заняться своими привычными делами. Часто из богатых домов доносились недовольные крики привилегированных горожан, рабы которых слонялись по улицам. Хозяевам очень не нравилось просыпаться в своих постелях после бурных праздников, и не получать при этом из рук благодарного раба большой кубок прохладного цекубского вина. Загулявшие рабы, услышав стоны и недовольные выкрики из домов своих господ, тут же бросали собирать объедки на улицах и стремились вернуться к своим хозяевам, пока те окончательно не рассердились на них. Самодовольные стражники, наблюдая за тем, как одетые в серые одежды рабы и рабыни стремились домой к своим хозяевам, то и дело пытались побыстрее поднять свою ногу и как следует пнуть ею какого-нибудь спешащего раба. И иногда этот трюк у них очень хорошо получался.
Испугавшийся сильного пинка под зад, обеспокоенный раб еще быстрее стремился скрыться с наполнявшейся свободными гражданами улицы и укрыться в доме своего хозяина.
Весь Рим после праздников приходил в себя. Вновь заработали многочисленные и оживленные городские рынки, в том числе и рабовладельческие. Створки на низких окнах многочисленных домов стали постепенно открываться.
