что-то на мониторе, спросила:
– Да, кстати, вы в курсе, что ваш номер без предоплаты идёт?
– Простите? – не поняла Инка.
– Ваш номер должен быть оплачен по убытию. Обычно здесь в отелях другая практика, турагентства всё вносят заранее. А вы, похоже, сами места бронировали, без посредников.
– Я не знаю… Это Николай Евгеньевич всё оформлял… – растерялась Инка.
– Ваш жених? Хорошо, когда он прилетит, я ему напомню, – улыбнулась администратор. Инке в её голосе послышалось какое-то сомнение, и она сказала, убеждая то ли её, то ли своё сжавшееся в тревоге сердце:
– Конечно-конечно. Он приедет сегодня вечером, и сразу всё решит! Скажите, а сколько стоит наш номер?
– Сто долларов сутки. Сутки считаются от полудня до полудня.
– То есть сейчас, – взглянула Инка на часы, – пошли вторые сутки?
– Совершенно верно. Я оставила вашу заявку, через полчаса к вам придут выводить муравьёв.
Девушка занялась кем-то из прибывших туристов, а Инка отошла к свободному столику и опустилась в кресло на гнутых кованых ножках. Стол тоже стоял на кованых ножках. В сочетании с подушками кресла, гобеленовыми в бледный цветок, и светлым деревом столешницы чёрный металл выглядел очень стильно. Но Инке было не до стиля. Она справлялась с захлестнувшей её паникой. Дело приобретало препоганый оборот. Если Николай Евгеньевич не прилетит, плату за отель потребуют с неё. А ей платить нечем. Девять дней, восемь ночей, минимум восемьсот долларов. А у неё есть только триста, все её накопления на несостоявшийся Париж, которые она взяла с собой на всякий случай. «Блин, на всякий, но ведь не на такой! И что мне делать, если Николай Евгеньевич не появиться? Ну, за три дня я заплачу. А дальше? Где жить ещё пять дней, без денег? В аэропорту бомжевать, дожидаясь обратного рейса? Или может, прямо сейчас обменять билет и вернуться домой?»
– Девушка, а можно вопрос? – Инка опять подошла к приветливой администраторше. – Скажите, а могу я с вашей помощью обменять обратный билет на более близкую дату?
– В принципе, можете, – кивнула та. – Только если вы летите обычным рейсом. А если чартером, то такие билеты не меняют.
– Спасибо, – помрачнела Инка. Получалось, что если Николай Евгеньевич не приедет, выход у неё один – завтра же выметаться из отеля, отдав двести долларов, а на остальные сто как-то жить неделю до вылета. «Ладно-ладно, не паникуй! – приказала себе Инка. – В конце-концов, ничего ещё не случилось. Он обязательно приедет, и вечером мы вместе посмеёмся над этими страхами».
Она действительно попыталась дозвониться ему из номера, но ничего у неё не получалось – трубка передавала отдалённые шорохи, номер не соединялся. И страх не ушёл, сидел занозой и отравлял отдых, который теперь точно превратился то ли во времяубивание до прибытия Николая Евгеньевича, то ли в медленную дорогу к краху, с которым ей придётся разбираться в случае, если он не прилетит.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст
