же знаете: наши желудки и гвозди переварят.
– Только это и успокаивает. Девки ревут. Ворвались, как грабители, посреди ночи, разве что не связали!..
– Ну им что… Уедут и каждый день будут трескать эту гадость.
– А зачем брали, раз гадость?
– Так мы девок спасали! От возможного отравления. Девчачьи желудки послабее наших.
Утром обсуждали поездку в Америку. Не успели вернуться, а уже хотят обратно. Те, кому не светило заграничное усыновление, слушают молча, без чувства радости за ближнего. Оно и понятно: одни уезжают в семью, к лучшей жизни, а остальные по-прежнему будут пребывать в этой, с одинаковыми буднями и неясным будущим. На берегу океана, где много больших магазинов, наверное, хорошо. И нет там ничего инкубаторского, нет меню, где тушеная капуста – поварской фаворит.
Радостные голоса уезжающих звенят колокольчиками среди молчания остающихся здесь.
– Там так классно! Нас брали в магазин.
– Мы ходили на американский футбол.
– А это мои новые мама и папа. Это Джон, Сесиль, Кэт.
В потоке радостных рассказов делает паузу Ирина Витальевна:
– Так, девицы, вещи новые сюда, пока им ноги не приделали!
Воспитатели рассматривали фотографии, слушали рассказы, попутно срезая бирки с подаренных детям вещей.
– Елена Геннадьевна! У меня кофта пропала. Новая. С этикеткой.
– Не рыдай. Что за кофта?
– Сиреневая, с пайетками. Я ее ни разу не надевала. К нам ночью ребята прибегали из старшей. Все вещи перетрясли.
– Что взяли?
– Только хавчик заграничный. Вы только не говорите им, что мы жаловались, нам и не жалко этих гамбургеров. Они все равно невкусные.
– Я бы вам их есть не разрешила. Больше суток в пути – ими же отравиться можно! – Елена Геннадьевна немного возмущенно попыхтела. – Ладно, разберемся. Кофты ваши мальчишкам точно не нужны.
Пропало еще кое-что из подаренных обновок. Но у девчонок вещей не оказалось. Возмущенные старшеклассницы предложили воспитателям искать лично. Воспитатели посоветовались и решили, что девочки говорят правду: все вещи здесь знакомы, новинки наперечет. А уж настоящее импортное заметят сразу.
Кофточка всплыла случайно. Глазастые девчонки узрели свою собственность на одной из дочек нашего сторожа. Нехорошо вышло.
За углом детдома, там, где в зарослях нестриженых кустов, около городка с гаражными ракушками, собирались курильщики, плакала женщина. Большая слабая женщина с крашенными в тускло-желтый цвет волосами. Ее обнимала маленькая девочка в модном американском платье. Они были очень похожи: большая и маленькая фигурки. Словно вырезанные из хорошего дерева. Обе крепкие, светлые, приземистые. Девочка откидывала рукой волосы, такие же густые, как у мамы, только живого пшеничного цвета. Ей не хотелось уезжать и в то же время хотелось. У нее теперь было две
