Как перекликаются эти слова с удивительными по простоте и ясности словами Пушкина: «И долго буду тем любезен я народу, что чувства добрые я лирой пробуждал!..»
7) Как точно определил поэт высшее назначение искусства – пробуждать в людях чувства! 8) И это относится ко всем видам искусства, в том числе и к музыке – самому эмоциональному искусству.
9) Музыка – это большая и серьезная часть жизни, могучее средство духовного обогащения.
(По Д. Кабалевскому)
Вариант 1.
Можно ли относиться к искусству, особенно к музыке, как к развлечению? Этот вопрос исследует Д. Кабалевский в предложенном для анализа тексте.
В целях привлечения внимания к указанной проблеме, достоверности и доступности её решения, придания тексту основательности автор текста прибегает к рассуждению с дедуктивным способом доказательства. Тезис о недопустимости отношения к музыке как к развлечению даётся не в готовом виде для привлечения читателя к сотворчеству. Основная мысль текста обосновывается в дальнейшем ссылками на мнения выдающихся композиторов и А.С. Пушкина. В заключении автор повторяет основную мысль, говоря уже о значении музыки в духовном обогащении человека. Всё это важно для понимания комментируемой проблемы.
Позиция автора, как это свойственно рассуждению, выражена достаточно определённо в доводах и заключении. Д. Кабалевский считает, что легкомысленное отношение к музыке недопустимо, так как она делает людей лучше, высекает огонь из сердец, приносит людям утешение, пробуждает добрые чувства. Музыка, делает вывод автор, – это могучее средство духовного обогащения.
С позицией автора нельзя не согласиться, так как многие выдающиеся мыслители тоже считают, что к искусству, в том числе к музыке, относиться как к развлечению недопустимо.
Например, для героя романа А.С. Пушкина «Евгений Онегин» искусство могучим средством духовного обогащения, к сожалению, не стало. Для Онегина театр – это лишь место встреч. Он непостоянный обожатель очаровательных актрис, «почётный гражданин кулис», для которого театр – это своего рода этикет, место, где можно увидеть незнакомых дам, показать им себя. Герой Пушкина духовной жаждою не томится, он сводит свою духовную жизнь к культурному времяпрепровождению. Для Пушкина искусство – пища души. И в этом самое резкое отличие автора от своего героя и особая роль пушкинского наследия.
Пушкин, а не его герой по-настоящему любит театр, который для него – «волшебный край». Он боготворит актрис («Мои богини! Что вы? где вы?), воспевает «русской Терпсихоры душой исполненный полёт», создаёт пленительный образ Истоминой. Пушкин великолепно знает историю русского театра, его репертуар, драматургов той поры. Фонвизин для него – «сатиры смелый властелин», «друг свободы». Говоря о других драматургах эпохи, поэт лаконичен: «переимчивый Княжнин (использовал чужие сюжеты), «колкий Шаховской» (комедиограф), «Катенин воскресил Корнеля гений величавый. В одну строфу вместилась почти полная картина жизни театра пушкинской поры.
Таким образом, духовная жизнь не культурное времяпрепровождение,
