мною женщины, которая благодарила Вас за чудесное спасение. Она писала, что давно погибла бы без Вашей помощи и теперь ни на секунду не расстается с Вашими книгами. Не представляете, что я тогда почувствовала. Теперь я больше никогда не протяну руку к чужому, даже если буду умирать от голода. Если та женщина прочтет мое письмо, пусть она меня простит. Может быть, Сам Господь послал мне ее, чтобы она помогла мне и подарила надежду на спасение.
Наталья Ивановна, я гибну! Честно скажу, вот сейчас пишу, а в голове только одна мысль: «Купить конверт с марками или оставить деньги на бутылку?»
Помогите мне!
И какой мне писать адрес? Если до востребования, так я паспорт потеряла. Господи, что мне делать?»
Хочу сразу сказать, что этой несчастной женщине, которая все же сумела отправить мне письмо, я помогла, хотя, признаюсь, было это очень и очень не просто. Мучилась я с ней очень долго.
А вот еще одно похожее письмо.
Из письма: «Наталья Ивановна, хочу Вам рассказать об одном случае. Возможно, моя история убережет кого-то от ошибки.
У нас в цехе умер слесарь. И мы, несколько человек сослуживцев, поехали на кладбище, чтобы выкопать ему могилу. Выкопали и ждем, когда за нами машина придет. Помню, в тот день было жарко, даже душно, и сидеть на солнцепеке перед кладбищенскими воротами я не мог. Я встал и пошел прогуляться по тенистому кладбищу: ходил между могилами, читал надписи, разглядывал фотографии на памятниках. Наконец, подошел я к свежей могиле и увидел на ней тарелку с едой и непочатую бутылку водки. Я взял водку и сунул ее в пакет, подумав: «Чего добру пропадать, мне она пригодится, а покойнику без надобности». Вы, может быть, решите, что я конченый алкоголик. Нет, сам я почти не пью, но вот есть у меня один грех – жадность. Ну не то чтобы жадность, просто не люблю я, когда деньги на ветер выбрасывают. Ребятам, с которыми вместе копали могилу, бутылку не показал: выпьют и спасибо не скажут.
Решил отдать спиртное работникам, которые мне придут картошку копать.
В выходной приехал к нам в гости сын, а я сдуру эту бутылку на стол и поставил. За вечер он ее почти всю выпил. Сидим, разговариваем, он от нечего делать бутылку крутит, а потом говорит:
– Батя, тут что-то написано.
А там и вправду что-то написано. Я взял очки и стал читать – и знаете, что прочитал?
Кто мою пьянку помянет,
Тот с того часу запьет и т. д.
После этого я вдруг почувствовал такой страх, что и слова сказать не мог. Пытался себя успокоить тем, что все это бабкины бредни, но успокоиться так и не смог. И не зря, мой сын после этого случая стал пить каждый божий день. А как выпьет, так начинает в доме буянить, уже все перебил, что только можно было.
Пошел я к одной знахарке, показал ей фотографию сына, а она пальцем ткнула в нее и сказала:
– Порченный он на водке. На нем подлечились от пьянки.
– Как это подлечились? – спрашиваю я.
