ходили чистые, аккуратные, хорошо одетые, словно куколки.
О новом замужестве я и не думала. Ну какой мужчина позарится на женщину с детьми, кто захочет о чужих малышах заботиться? Да и страшно мне было после всего, что я испытала в первом браке, снова замуж идти. Но судьба рассудила по-другому. Я познакомилась с парнем, который был моложе меня на семь лет, хотя выглядели мы ровесниками. Возможно, я и не права была, что связалась с мужчиной, который был намного младше меня, но мне тогда так захотелось любви и внимания. К тому же у меня и в мыслях не было выходить за него замуж.
Мы стали встречаться и очень скоро привязались друг к другу так сильно, что не могли уже жить врозь.
Дети тоже привыкли к нему, ждали каждого его прихода, как праздника. Да и он их, видно, полюбил: возился с ними, играл, подарки дарил, гулять водил…
Он стал уговаривать меня выйти за него замуж: я ему твержу о возрасте и детях, а он мне о любви. Стала я его убеждать, что его мать будет против невестки с двумя детьми. Он мне на это возражал: мол, у него отличная мама, она все поймет и будет только счастлива, что сын встретил свою настоящую любовь. Он поклялся, что немедленно сообщит ей о своем решении, и уверял, что она против не будет, он, мол, за нее ручается.
Уходил он веселый, счастливый, а вернулся сам не свой. Сказал, что будет жить со мной, а со временем все обязательно уладится. Так он и перебрался ко мне.
Однажды на улице, когда я возвращалась с работы, ко мне подошла его мать. Я хоть ее ни разу не видела, но сразу поняла, что это она – уж больно они с моим любимым похожи.
Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы понять – будет скандал. В ее глазах я увидела столько ненависти и презрения, что мне невольно стало страшно. Говорила она негромко, но каждое ее слово было для меня словно удар хлыста. Я молчала, не смея возразить, – мать все-таки.
– Дрянь ты, подлая змея, – сказала она мне. – Как у тебя совести хватило затащить мальчишку глупого в постель? Ты же, мерзавка, ему жизнь ломаешь. Он институт забросил, чтобы твоих щенят кормить. Но ты, поганка, не думай, что я не стану бороться за своего ребенка. Я тебя за него со свету сживу. Если ты от моего сына сегодня же не отстанешь, я ни тебя, ни твоих детей жалеть не буду. Ты же меня и моего сына не пожалела, когда на шею посадила нахлебников. Можешь подумать над моими словами три дня, а не послушаешь меня – берегись!
Я рассказала своему любимому о встрече с его матерью, но он отмахнулся и сказал, что все перемелется – мука будет, и не ушел от меня. И еще добавил, что переведется на заочный и это, мол, всех устроит. А мы с его мамой еще помиримся и подругами станем.
Ровно через три дня у своего порога я нашла узелок: черный траурный платок, а в нем было что-то завернуто; развязывать его я побоялась. Потом обнаружила мелочь, целую пригоршню, и горку соли. У двери я начала находить кучки земли, со стен оттирала нарисованные углем кресты… Самочувствие мое с каждым днем ухудшалось. Потом заболели мои дети: у них поднялась высокая температура, но никаких признаков
