должен был получить свой первый опыт игры против Джордана, защищавшего сине-золотые цвета школы Лэйни. Но они уже знали его по многочисленным баскетбольным баталиям, проходившим на городских площадках Уилмингтона, в особенности в Эмпи-парке.
«Сообщество было настолько тесно сплетенным, что все знали всех, – объяснял Гаттисон. – Мы всегда играли. Играли в Бойз-клаб. Играли в Эмпи-парке. Классические матчи мы проводили на асфальтовых покрытиях площадок Эмпи-парка. Там никого не было. Он приводил своих ребят. Я – своих».
«Ребятами» Джордана были члены его давно сложившейся команды, состоящей из брата Ларри, Адольфа Шивера, Лероя Смита и Майка Брэгга. Гаттисон обычно являлся в компании своих партнеров из Нью-Хановер – Бони, Джонса и Симмонса, которые выросли вместе, выступая в разных городских спортивных лигах.
«У нас было интересное сочетание, – говорил о своих партнерах Гаттисон. – Когда дело доходило до чистого атлетизма, Майкл имел преимущество лишь в одном месте. В четырех остальных преимущество было у нас. Ох и битвы у нас были. Мы играли целыми днями напролет, всю субботу. Каждый матч игрался до 11 очков. Каким-то образом часто выходило так, что мы, ведя в концовке 8: 3, проигрывали 8: 11, потому что Майкл блокировал каждый наш бросок и набирал очко каждым своим. Не важно, играли ли мы в Эмпи-парке или в Брогден-холле на глазах у 5000 зрителей, мы всегда хотели победить».
Хеброн осуждающе хмурил брови, когда слышал трэш-ток во время школьных матчей. Но даже если бы тренер не занял столь критичной позиции по отношению к этому явлению, одного внешнего вида игроков состава Нью-Хановер было достаточно, чтобы заставить соперников притихнуть. Но во время игр в Эмпи-парке тенор одного из игроков порой становился сильным раздражителем. «Адольф болтал больше, чем Майк, – вспоминал Гаттисон. – Соломинка или зубочистка – что-то всегда было у него во рту. Адольф был парнем, который умел трепаться, но не умел играть. Когда мы играли в мяч в школе, он постоянно молол языком и что-то тявкал, крутясь у корзины, но когда начиналась серьезная игра, он просто бросал мяч Майклу и убирался с его пути».
После пребывания в лагере «Файв-Стар» в 1980-м Джордан возвратился на площадки Эмпи-парка с новоприобретенным чувством уверенности в себе. «Я никогда не слышал о «Файв-Стар», – вспоминал Гаттисон. – Майк едет в «Файв-Стар» и увозит оттуда все награды. Как обычно, мы с ним встречаемся в спортзале после его возвращения, и Майк говорит нам: «Мужики, в «Файв-Стар» надо побывать». И добавляет: «Мы и понятия не имеем, насколько мы тут, в Уилмингтоне, хороши». Он говорил так потому, что мы привыкли играть друг с другом. Это правда. Мы действительно не понимали, талантом какого уровня обладали наши школьные команды. Мы могли просто объединить две наши команды в одну, и огромное количество колледжей с трудом смогли бы соответствовать нашему уровню».
В то время Гаттисоном как перспективным футбольным тайт-эндом интересовались
