ушла. Эмили открыла чемодан и успела только повесить в шкаф несколько юбок и брюк, когда в дверь комнаты постучали. Недоумевая, кто бы это мог быть, Эмили подошла к двери и открыла. Оказалось, вернулась Роза.
– Мисс Эмили, вас к телефону мистер Фарсатти. Вы можете подойти к аппарату?
Люк!
– Да, конечно.
Эмили вышла в коридор и поспешила за Розой. Экономка привела ее в холл, через который они уже проходили. Здесь на круглом столике красного дерева стоял телефон, на который Эмили раньше не обратила внимания.
– Здравствуй, Люк. Ты где?
В трубке затрещали помехи и только потом Эмили услышала голос Люка.
– Здравствуй, Эмили, с приездом. – Из-за плохой слышимости Эмили не могла понять по голосу Люка, рад ли он ее приезду. – Извини, что не встретил, но тут возникла небольшая заварушка, без моего личного участия не обойтись. Я прилечу сразу же, как только смогу, возможно, даже завтра, но точно пока сказать не могу.
– А что мне…
На линии снова пошли помехи, и связь прервалась. Эмили ничего не оставалось, как повесить трубку. Звонок Люка ее немного приободрил – по крайней мере, теперь она убедилась, что Люк не забыл о ее существовании, но неопределенность по-прежнему раздражала. Эмили хотелось поскорее встретиться с Люком, обсудить все вопросы и решить наконец, как ей жить дальше. Эмили вернулась в свою комнату и первым делом отправилась в душ, чтобы смыть пыль и усталость. После душа она надела длинный махровый халат цвета морской волны, который привезла с собой, и вышла на балкон, где стояли два плетеных кресла и столик. Она пододвинула одно кресло поближе к перилам и села.
Солнце клонилось к закату, деревья в парке отбрасывали длинные тени на сочную зелень ухоженной лужайки. Парк очень напоминал английский.
Эмили подняла взгляд на небо. Она с детства любила смотреть на небо в любое время суток, его безграничность всякий раз напоминала ей о том, что она сама – лишь песчинка в бесконечном мире, но это ощущение не подавляло, а, наоборот, пробуждало стремление узнать как можно больше, везде побывать, все увидеть, все успеть. Когда кто-то из старших начинал говорить Эмили, что она еще молода и у нее все впереди, эти доводы ее не убеждали. И безвременная смерть отца лишний раз напомнила, что не стоит ничего откладывать на потом.
Отец… Кроме него, у Эмили никого не было. Ее мать, Сьюзен Лэнсон, умерла в родах в возрасте двадцати семи лет. Бабушка и дедушка Эмили с отцовской стороны умерли, когда она была еще маленькой – Росс был единственным ребенком в семье, причем поздним. Родителей матери Эмили не знала, она даже не была уверена, что они еще живы, – Сьюзен после замужества не поддерживала отношения с родителями. Все-таки у судьбы весьма своеобразное чувство юмора, думала Эмили, вздыхая. Девятнадцатилетняя Сьюзен влюбилась в двадцатидвухлетнего Росса, когда у того в карманах гулял ветер. Ее родители были категорически против этого брака, Сьюзен поссорилась с ними и ушла из дому. Если
