зовы сводили с ума.Я падал в щемящую бездну
из нежности и из добра.
Шипя проносились кометы —
далекие лики людей.
И выл изумительно ветер,
и тыкался мордой своей.
Я ждал со Вселенной слиянья.
И вот этот миг наступил.
Мне грудь распирало дыханье
Еще не пробужденных сил.
Как ребенок
Как ребенок во сне
я тянулся к теплу,
но никто мне теплом
не ответил.
И ушел я один
в предрассветную мглу,
проклиная все страсти
на свете.
Старый дом проскрипел:
До свиданья дружок —
Позабудь свои
злые обиды.
Я душой сиротел,
но пылал горизонт
и иные пространства
я видел.
«Длинные и рыжие языки от пламени…»
Длинные и рыжие языки от пламени
обрамляют бережно детские черты.
Если б знать заранее что ты будешь ранена
от тебя теперешней я бы смог уйти.
Ты лежишь несчастная, догола раздетая,
не стыдясь, бесстыжая, взгляда моего.
Песня твоя нежная, до конца не спетая,
словно сердце выжгла, не задев его.
«То появляются…»
То появляются,
то тонут
в глухой толпе
глаза святых…
Не то, что их
никто не помнит…
А просто людям
не до них!
Пуговки
Пуговки пугали —
глаз не отвести…
Как ходики,
как волны,
как слоны в степи и ки-
ты,
и молнии,
и осьминоги.
Нежностью пылали
до самого утра,
сердце пьяными бесом
хохотало.
А в глазах стояла
розовая мгла —
голубого неба
не хватало.
Цветок
Трамвай по рельсам рыщет,
но не видать ни зги.
Постылое винище
не вылечит тоски.
Влюбленные, сгорая,
шипят как пара змей.
От боли замирая,
любить нежнее смей!
Ты в городе пустынном
навеки одинок,
поставленный в витрине
нейлоновый цветок.
Кому тебя подарят,
химический продукт?
Стоишь в дешевой таре,
зеленый, словно труп.
Белым саваном
(Из поэмы Сексуальная стена)
Белым саваном укроет
землю первый чистый снег.
Но ничто не успокоит
сердце глупое вовек.
Не пытайся стать далекой —
там я жду тебя давно.
Все мы странно одиноки,
но глядим в одно окно.
Жизнь проходит стороною,
не волнуйся, не грусти —
станешь нежною
