Прикрой! Шумовая!
Крик Каина и стрельба. Автоматная очередь, одиночные выстрелы, возня.
– Томас! Отходи! – надрывался Каин. – Мочи её! Стреляй!
Один из бандитов у окна, держащий у виска женщины средних лет пистолет, ухватился за шнур взрывного устройства и отрешённо смотрел на нас. Под его ногами распростёрлось тело мёртвого мужчины – первого убитого заложника.
– Штефан, иди к двери! – просипела я. – Прикройся мною, иди!
Женщина средних лет сильно зажмурилась, а по её щекам скатывались две крупные слезы.
– Томас, отходим! – закричал на ухо Штефан.
– А-а-а-а-а, – слышались крики мужчин вперемешку с короткими очередями.
И вдруг всё стихло.
– Сдавайтесь! – раздался холодный резкий голос.
Штефан продолжал опалять горячим дыханием мою ушную раковину. Бандит напротив нас по-прежнему держал руку на шнуре. Неожиданно он дёрнулся и свалился прямиком на труп того самого единственного мужчины-заложника. Женщина продолжала стоять. Её плечи подрагивали, а глаза были зажмурены.
– На пол! – скомандовал резкий голос, и женщина распласталась на полу, накрыв голову руками.
– Выходи!
– У меня заложник! – крикнул кто-то.
– Уцелели я и Томас, – прошептал Штефан.
– Крикни и ты про заложника, – отозвалась я. – Снаружи труп, ты далеко не уйдёшь, а прикрывшись мною, выйдешь за дверь, и они тебя не тронут.
Пауза. Слышно только дыхание Штефана.
– У меня заложник! – бросил Штефан. – Я выхожу.
Я пришла в себя в машине скорой помощи. Мужчина в форменной одежде что-то ласково спрашивал у меня, но я не могла разобрать ни единого слова. Кожа на лице болела, тело сотрясалось от мелкой дрожи. Ощущение, что у меня поднялась высокая температура и лихорадило.
Мужчина в форменной одежде отложил папку с прикреплёнными к ней листами, взял меня за трясущиеся руки. Его ладони тёплые, широкие, и мои подрагивающие пальцы утонули в них. Взгляд незнакомца ласкал моё лицо, его голос, бархатистый и мягкий, убаюкивал, но я по-прежнему не понимала ни единого слова из того, что он говорил.
– Как долго жил Каин с чувством вины перед Авелем? – разлепив пересохшие губы, спросила я.
Незнакомец с благочестивыми глазами цвета летней зелени поджал губы, потом облизнул их и спросил:
– Вы хотите пить?
Фраза была сказана просто, но меня от неё передёрнуло, точно по моему телу прошла судорога и скрутила мышцы в тугой узел. Я захлебнулась воздухом, проникшим в мои лёгкие, закашлялась. Меня это разозлило, ведь на глазах выступили слёзы, а вытереть их не могла – кожа на лице словно обожжена.
– Был пожар? – выхаркивая слова, тряслась я. – Моё лицо…
И я наконец смогла разобрать слова незнакомца в форменной одежде скорой помощи:
– Нет.
