да попрыскивает! Головлево далеко ли? кровопивец давно с поля убрался, а мы сиди-посиди! Придется скотину зимой гнилым сеном кормить!
Молчит-молчит Арина Петровна, слушая глупые речи, но иногда не вытерпит и молвит:
– Ты бы побольше руки сложа сидел!
Не успеет она это вымолвить, как Павел Владимирыч уже и взбеленился.
– А вы что ж мне прикажете делать? В Головлево дождик, что ли, перевести?
– Не дождик, а вообще…
– Нет, вы скажите, что, по-вашему, делать мне нужно? Не «вообще», а прямо… Климат, что ли, я для вас переменить должен? Вот в Головлеве: нужен был дождик – и был дождик; не нужно дождя – и нет его! Ну, и растет там все… А у нас все напротив! вот посмотрим, как-то вы станете разговаривать, как есть нечего будет!
– Стало быть, Божья воля такова…
– Так вы тбк и говорите, что Божья воля! А то «вообще» – вот какое объяснение нашли!
Иногда дело доходило до того, что он даже собственностью отягощался.
– И зачем только это Дубровино мне досталось? – жаловался он, – что в нем?
– Чем же Дубровино не усадьба! земля хорошая, всего довольно… И что тебе вдруг вздумалось!
– А то и вздумалось, что, по нынешнему времени, совсем собственности иметь не надо! Деньги – это так! Деньги взял, положил в карман и удрал с ними! А недвижимость эта…
– Да что ж это за время такое за особенное, что уж и собственности иметь нельзя?
– А такое время, что вы вот газет не читаете, а я читаю. Нынче адвокаты везде пошли – вот и понимайте. Узнает адвокат, что у тебя собственность есть – и почнет кружить!
– Как же он тебя кружить будет, коль скоро у тебя праведные документы есть?
– Так и будет кружить, как кружат. Или вот Порфишка-кровопивец: наймет адвоката, а тот и будет тебе повестку за повесткой присылать!
– Что ты! не бессудная, чай, земля?
– Оттого и будет повестки присылать, что не бессудная. Кабы бессудная была, и без повесток бы отняли, а теперь с повестками. Вон у товарища моего, у Горлопятова, дядя умер, а он возьми да сдуру и прими после него наследство! Наследства-то оказался грош, а долгов – на сто тысяч: векселя, да все фальшивые. Вот и судят его третий год сряду: сперва дядино имение обрали, а потом и его собственное с аукциону продали! Вот тебе и собственность!
– Неужто такой закон есть?
– Кабы не было закона – не продали бы. Стало быть, всякий закон есть. У кого совести нет, для того все законы открыты, а у кого есть совесть, для того и закон закрыт. Поди, отыскивай его в книге-то!
Арина Петровна всегда уступала в этих спорах. Не раз ее подмывало крикнуть: вон с моих глаз, подлец! но подумает-подумает, да и смолчит. Только разве про себя поропщет:
– Господи! и в кого я этаких извергов уродила! Один – кровопивец, другой – блаженный какой-то! Для кого я припасала!
