засыпали девушку комплиментами. Апрель отошел, плюхнулся за свой столик и уставился в никуда. Сексуальный до жути, молодой, сильный, гордый и… одинокий.
Марина попросила Соню сменить ее за стойкой и пошла разносить заказы, искоса наблюдая за Апрелем. Плохо человеку, и никого это не волнует! Так люди и режут себе вены или выбрасываются из окон. Черствый народ вокруг, черствый. Даже здесь, – веселятся все вместе, а горюют поодиночке.
Она несла на соседний столик кулеш с плавающими сверху кусочками сала, когда Апрель резко поднялся и пошел к двери. Марина чуть не уронила поднос с мисками, полными горячего варева. Она поспешно обслужила посетителей и выскочила следом за молодым человеком. Тот стоял в гардеробной лицом к окну с телефоном в руках, набирал чей-то номер. Гардеробщица, тетя Нюся, по совместительству уборщица, увидела девушку, обрадовалась и жестом подозвала ее.
– Ой, Маринушка, подмени меня на пару минут, – шепнула она. – В туалет прижало, не могу терпеть. А Митя запретил рабочее место покидать! Сказал, если что пропадет из вещей, вычтет из моей зарплаты…
Она исчезла, а Марина незаметно бросила взгляд на Апреля. Тот даже не обернулся – вероятно, и не слышал ничего. Приник к телефону и замер.
Девушка, повинуясь внезапному импульсу, спряталась за вешалкой с верхней одеждой и навострила уши.
– Почему не берешь трубку? – донеслись до нее слова Апреля. – Не хочешь говорить со мной? А я без тебя не могу… Думал, забуду все! Не получается…
Марину обдало жаром. Ревность терзала ее сердце, словно голодный хищник беззащитную жертву. «Да ты точно влюбилась! – сказала бы Соня. – Втрескалась в этого красавчика без памяти! Красивые мужчины не про нас с тобой, сестренка. Мы бесприданницы, ни внешности нам судьба не отмерила, ни ума особого, ни родни богатой. Официантки из бара – вот мы кто. Надо искать парня попроще, без «мух», без претензий, чтобы ты рядом с ним выглядела королевой, а не посудомойкой!» Права Соня, тысячу раз права… А сердце рвется к Апрелю, хоть ты тресни.
– Разве тебе было плохо со мной? – спрашивал неведомую женщину Апрель. – Разве ты не была счастлива? Я же видел твои глаза, твою улыбку. Ты не притворялась! Не верю…
Откуда Марина узнала, что он звонит любимой женщине? Догадалась. Кому еще могут быть предназначены такие слова, такая нежность и боль в голосе?
– Я должен тебя увидеть… – умолял он. – Давай встретимся! Просто поговорим, как друзья… Обещаю! Почему нет? Это слишком жестоко… Подожди, не клади трубку, я…
Он еще что-то говорил, но по его тону уже было ясно, что женщина на том конце оборвала связь. Апрель в запале продолжал взывать к трубке, в которой уже раздавались гудки…
Марина от волнения кусала губы, с трудом сдерживая порыв броситься к нему, обнять, прижаться, жалеть, успокаивать, плакать, твердить бестолковые пустые фразы, лишь бы заглушить это вскипающее в нем отчаяние, эту страшную решимость совершить какой-то роковой, непоправимый поступок…
Апрель между тем снова и снова набирал телефонный номер. Женщина на том конце не выдержала, ответила.
– Ты меня убиваешь… – повторял он. –
