rel="nofollow" href="#n_296" type="note">[296] и гирляндах, воскуривая благовония, желали ему величайших благ, коих, как они говорили, он безусловно достоин, так как ему они обязаны жизнью и возможностью вольно плавать по морю – то есть обязаны всей своей свободой и благосостоянием». Труды местных купцов и указания императоров помогали совершенствовать Путеолы вплоть до середины I века н. э. По счастливой случайности этот край оказался богат пуццоланом[297] – вулканическим туфом, хорошо подходящим для строительства гаваней: вулканический пепел, будучи смешан с водой и известью, дает гидравлический цемент, способный затвердевать и набирать прочность в подводных условиях.
Неаполитанский залив оставался не только коммерческим и военно-морским центром, но и местом отдыха для самых богатых и влиятельных граждан Рима. Перечень тех, кто в I веке до н. э. имел там виллы и поместья, воспринимается как каталог римской элиты. В самих Путеолах жили тесть Цезаря и Цицерон (у последнего также были поместья в Помпеях и Кумах). Полководец Лукулл, отойдя от дел, предавался роскошной жизни в своих поместьях в Мизенах и в Неаполе, Помпей Великий имел виллу в Кумах, у Цезаря было владение в Байях, а у Августа вилла на острове Капри. Императоры часто навещали Неаполитанский залив в течение нескольких веков; в конце 400-х годов последний император запада был сослан на виллу Лукулла.[298] Хотя виллы были закрыты для всеобщего посещения, рыбные пруды крупнейших поместий в Байях – как и местные рыбные фермы – были известным местом увеселения (Цицерон презрительно называл некоторых своих политических оппонентов «любителями рыбных прудов»[299]). Согласно одной из гипотез, Август решил перенести в Мизены морскую базу Агриппы, расположенную в Портус Юлиус, ради сохранения местных устричных отмелей.[300] Если гипотеза верна, то это один из самых ранних примеров того, как экологические соображения влияют на развитие прибрежной зоны.
Популярность Неаполитанского залива опровергает все предположения о том, будто римляне не любили водных путешествий. Из Рима сюда обычно плыли морем, были даже ночные рейсы из Остии в Путеолы.[301] Практика морских переходов из Рима в другие части империи была настолько обычной, что детально продуманный заговор Нерона, собиравшегося убить свою мать Агриппину, был построен вокруг ее морского путешествия от виллы Агриппины в Бавлах к вилле Нерона в Байях. Пока она ужинала с сыном, ее галеру «случайно» повредили тараном, и Нерон предложил ей «корабль с распадающейся каютой»,[302] специально сконструированный для того, чтобы «утонуть или на нее обрушиться». Корабль, как и планировалось, развалился, однако Агриппину спасло проходящее судно. Поскольку затея сорвалась, Нерону пришлось прибегнуть к более простому способу убийства.
После Путеол главным портом Рима стала Остия. Расположение в устье реки Тибр издавна делало ее стратегически важным пунктом, однако неотъемлемым
…
…
…
…
…
…
