день выхода Виталиса из тюрьмы. Мысль об этом вызывала во мне одновременно и радость и беспокойство; а по мере того как мы всё больше и больше удалялись от Тулузы, беспокойство моё возрастало.
Чудесно было плыть на «Лебеде», не зная ни забот, ни горя! Но ведь мне предстояло проделать весь обратный путь пешком.
Я решил посоветоваться с госпожой Миллиган и спросить ее, сколько времени нужно для того, чтобы вернуться в Тулузу, где я должен был встретить Виталиса у ворот тюрьмы.
Услыхав мой вопрос, Артур громко закричал:
– Мама, я не хочу, чтобы Реми уходил!
Я ответил ему, что не могу сам располагать собою, так как принадлежу хозяину, который нанял меня у моих родителей. Но, говоря о родителях, я умолчал о том, что они не были мне родными отцом и матерью, иначе мне пришлось бы признаться в том, что я найден на улице.
– Мама, Реми должен остаться у нас, – продолжал Артур.
– Я сама была бы рада оставить Реми, – ответила госпожа Миллиган. – Вы с ним подружились, и я тоже к нему привязалась. Но для того чтобы он остался, необходимо знать, желает ли этого сам Реми…
– Конечно, желает, – перебил её Артур. – Не правда ли, Реми, тебе ведь не хочется уходить?
– Кроме того, – продолжала госпожа Миллиган, не дожидаясь моего ответа, – мы не знаем, согласится ли его хозяин отказаться от своих прав на него…
– Но это дело Реми, – снова перебил её Артур.
– Прежде чем ответить, Реми должен хорошенько подумать. Если он останется с нами, ему предстоят не только одни удовольствия и путешествия – ему придётся много работать, серьёзно учиться вместе с тобой. Потом, – продолжала госпожа Миллиган, – нужно получить согласие его хозяина. Я напишу ему, чтобы он приехал сюда, в Сэт. Когда он узнает, почему мы не можем сами приехать в Тулузу, он, вероятно, примет моё приглашение. А после придётся договариваться уже с родителями Реми, потому что мы должны получить также и их согласие.
До сих пор всё шло так, словно добрая фея дотронулась до меня своей волшебной палочкой. Но последние слова сразу вернули меня к печальной действительности.
«Договориться с моими родителями»! Я вспомнил, как в нашей деревне презирали детей, не имевших родителей и живших в приюте.
Артур и госпожа Миллиган узнают о том, что я найдёныш, и, конечно, от меня отвернутся! Я был убит.
Госпожа Миллиган с удивлением смотрела на меня, ожидая ответа, но я молчал. Решив, наверно, что я взволнован мыслью о приезде хозяина, она оставила меня в покое.
К счастью, разговор этот происходил вечером, незадолго до сна, и я мог остаться в каюте наедине со своими опасениями и размышлениями. Это была первая плохая ночь, которую я провел на «Лебеде», – тяжёлая и беспокойная. Что ответить? Как поступить?
В конце концов я остановился на самом простом решении: ничего не предпринимать и ничего не говорить. Будь что будет! Вероятнее всего, Виталис не захочет расстаться со мной. Тогда я уйду
