много лет назад, но я никак не могу вспомнить, где и при каких обстоятельствах. Бо протягивает мне руку, чтобы поприветствовать, и тут я понимаю, кто это.
Тот, под чьи песни мы танцевали на школьных дискотеках в начальных классах. Тот, кого копировали миллионы подростков по всей России. Тот, кто совершенно случайно придумал легендарную фразу «пипл хавает».
Выглядит Богомир почти так же, как двадцать лет назад. Уверенный взгляд, самодовольная улыбка. Если приблизиться, можно рассмотреть седину и мимические морщинки, растекающиеся от глаз, но в целом узнаю все того же разжигателя огня в женских сердцах.
На своей огромной веранде он заботливо обустраивает для меня кресло, разложив на нем две подушки цвета фуксии, и без всяких предисловий спрашивает:
– Малышка, что с твоими ногами?
Не самый ожидаемый вопрос, который мне хотелось бы услышать от Тимана Богомира. И не самое приятное обращение от незнакомого человека – «малышка»… Как из какого-то пошлого боевика родом из девяностых.
Тиман закуривает самокрутку и передает ее длинноволосой девушке по имени Юля. По веранде расходится приторный запах марихуаны. Я с удивлением смотрю на Тимана, потом на свои ноги и понимаю, о чем он. От лодыжек до бедер ноги покрыты красными расчесанными укусами.
– Наверное, комары. Не проходит уже несколько дней, – отвечаю я и пожимаю плечами.
– Ты была на днях на пляже Малибу, – говорит он скорее утвердительно, а не спрашивая меня.
Я медленно киваю головой в ответ.
– Все понятно, – продолжает улыбающийся Тиман, – это санфлай.
Вид Богомира невозмутим, словно речь о прогнозе погоды на завтра, а не о каких-то непонятных санфлаях, искусавших мои загорелые ноги. Он садится рядом со мной на плетеный диван с такими же подушками цвета фуксии и внимательно, будто доктор на приеме, рассматривает укусы. Мне становится немного неловко, я даже пытаюсь натянуть пониже свои микроскопические шорты, но его расслабленный вид и общая атмосфера действуют умиротворяюще.
– Малышка, ты только не думай, что это смертельно, через такое многие прошли… – Он делает многозначительную паузу и продолжает: – И в любом случае, все можно решить путем операции… – Снова пауза, показавшаяся мне вечностью. – Но пока ты, возможно, обойдешься мазями из местной аптеки.
– Что? – Услышанное повергло меня в ужас. – Что мне делать? – Мой голос начал пропадать от страха, и я автоматически прокашлялась.
Я посмотрела на Марка, его глаза округлились не меньше моих. Стоя возле нас, он бросал взгляд то на меня, то на Тимана. Подруга Бо, совсем юная Юля, выдыхая дым изо рта и идеальных ноздрей, пыталась вручить Марку самокрутку с марихуаной, но он не замечал ее присутствия.
– Санфлай – это такое крошечное насекомое, которое кусает тебя, малышка, и оставляет под кожей свои личинки.
У меня потемнело в глазах… Боже мой, что они тут курят! Какие личинки? Личинки… Мамочка! Личинки, под
