Но им это было уже не важно. После того, как они вместе легли на кровать, у них был короткий разговор:
– Слушай, ты когда сменил занавески?
– На прошлой неделе.
– А что случилось со старыми?
– Тетя Софи решила их постирать. Я не знаю как, но она умудрилась их порвать в трех местах, к тому же на них полиняло что-то синее…
– Бывает…
– Извини, что не успели на твой поезд.
– Да ладно. Мы уже давно не ночевали вместе. Я даже соскучилась.
– Правда?
– Очень.
Произнесла она и нежно прижалась к нему. Но на этом все не закончилось. Наоборот. Звук ливня был им потому безразличен, что после её слов они занялись любовью друг с другом целых три раза. Просто так. По дружески. Утром они, как ни в чем не бывало, встали и пошли завтракать. За завтраком он завел с ней разговор.
– Слушай, а может тебе переехать ко мне?
– Зачем?
– Ну, не знаю…
– Нет. Лучше не надо.
– Но, мы же, при этом, останемся друзьями.
– Ты думаешь?
– Конечно.
– Ну, если друзьями, может быть. Но разве тогда наши отношения не должны будут измениться…
– А что изменится?
– Мне придется начать готовить для тебя.
– Не обязательно. Готовить могу и я.
– А посуду мыть?
– Почему бы и нет.
– То есть, ты готов готовить и мыть для меня посуду, по-дружески?
– Да. Ты права. Это будет сложно.
– Лучше оставить все как есть. Ты ведь у меня во «френдзоне».
– Ты у меня тоже.
– У нас нет шансов на отношения.
– Нет. Оставим все как есть. Три раза в неделю. Три раза за ночь.
– По-моему, все отлично.
– Согласен.
И они вместе пошли на работу. И никто даже представить не мог, что было между ними ночью, потому что они были и оставались друзьями. Три раза в неделю. Три раза ночью. И шесть раз на работе.
У скамейки
Скажи, ты когда-нибудь задумывался о том, сколько звезд на небе?
– Конечно, нет. Зачем?
– Потому что это интересно.
– Но ведь не важно, какой ответ ты получишь. Все равно, он тебя не удовлетворит.
– Может. А может, и нет. Может я просто приму его таким, какой он есть?
– Разве ответ не должен заставить тебя попытаться проверить его достоверность?
– Не знаю, вряд ли…
– Ладно. А хочешь, я расскажу тебе, почему на той скамейке никто не сидит?
– Да!
– Она покрашена, свежей краской.
– Да
