моего Юрочки.
Боря резко обернулся. Его взгляд скользнул по безутешному лицу женщины и остановился на кухонном столе. Листок бумаги, который он ошибочно принял за бланк телеграммы, оказался извещением о том, что вынесенный Юрке приговор приведен в исполнение. «Значит, такая его судьба», – сказал себе Борис, прочитав текст извещения. Недрогнувшей рукой он налил из стоящего на кухне кувшина в стакан воды, протянул стакан Юркиной матери и, оставив женщин одних, вышел из кухни.
Глава 10
ПОЛЕВОЙ ЛАГЕРЬ БОЕВИКОВ,
17 КМ ЮЖНЕЕ ШАЛИ
7.09, суббота, 19-45
В палатке было душно и пахло потными человеческими телами. От духоты и спертого воздуха лицо Блэка под тканью шерстяной маски тоже покрылось потом. Он брезгливо поморщился и придвинулся ближе к брезентовой стенке, через которую, при определенном старании, можно было втянуть носом чистый лесной воздух. Назвавшийся Мухаммедом заказчик заметил перемещение командира диверсантов и, встретившись с ним взглядом, улыбнулся кончиками губ и сочувственно покачал головой. При этом выражение его лица ясно говорило: все понимаю, но поделать ничего не могу. Сам хозяин палатки Ильяс Бисламов и его первый помощник Муса Динаев, считавшийся в отряде Бисламова начальником штаба, ничего не заметили. Они были заняты шашлыком. Блюдо с кусками еще дымящегося мяса всего несколько минут назад внес в палатку повар-телохранитель Ахмед и поставил на край застеленного картой топчана. Блэк загреб пятерней с блюда сразу несколько кусков еще горячего мяса и, закатав нижний край маски на переносицу, принялся смачно жевать свежеприготовленный шашлык. Взглянув на него, заказчик вновь улыбнулся, но на этот раз, как показалось Блэку, одобрительно.
Проглотив очередной кусок разжеванного мяса, Бисламов облизал пальцы, выдернул из ножен свой неразлучный чеченский кинжал и, безошибочно ткнув его острием в карту, произнес:
– Итак, решено: мы встретим колонну вот здесь.
Его начштаба лишь кивнул, так как его рот был занят шашлыком. Блэк и Мухаммед вообще воздержались от комментариев. Восприняв общее молчание как знак согласия, полевой командир продолжал:
– Колонна из Гудермеса выйдет около одиннадцати, возможно, как все делается у русских, с некоторым опозданием. Наши люди, – Бисламов повернулся к присутствующему на совещании зарубежному гостю, – займут позиции в десять. Час, два, – он загнул два пальца на правой руке. – Примерно в двенадцать колонна будет проходить мимо нашей засады, и тогда мы ударим по ней! – С этими словами Бисламов ударил по карте кулаком в том месте, куда до этого указывал острием своего кинжала. – И будем бить собровцев, пока не уничтожим их всех до единого! Вот такой мой план! – торжественно закончил он и вновь перевел взгляд на иностранного курьера.
Но лицо Мухаммеда осталось бесстрастным, скорее даже недовольным. Пока чеченский
