изможден, видимо, он провел в афганском плену уже не один день.
Душманы что-то сказали друг другу. Мордасов, научившийся немного понимать афганский язык, различил фразу «на колени». И тут же удар прикладом автомата заставил его упасть на колени. Рядом вскрикнул солдат-строитель. Душманы и его заставили встать на колени. Один из душманов, у которого Мордасов ранее уловил запах анаши, вытащил из ножен кривую восточную саблю. Душманы, стоящие позади Мордасова, наклонили его туловище к земле. Ужас сковал все мышцы Мордасова. Рядом протяжно завыл солдат-строитель, Мордасов его не видел, так как перед глазами были только песок и мелкие камешки. Накурившийся анаши душман взмахнул своей саблей. Вой солдата сразу оборвался, а его отрубленная голова упала к ногам Мордасова, кровь убитого солдата забрызгала его колени. Душманы, державшие Мордасова, распрямили его туловище, а палач наклонился и, взяв отрубленную голову за волосы, поднял ее с земли. Душман продемонстрировал голову Мордасову. Для большего эффекта он поднес ее к самому лицу. Мордасов зажмурился, но в нос все равно ударил запах свежей человеческой крови. Видя, как зажмурился Мордасов, душман рассмеялся и водрузил отрубленную голову на один из свободных кольев. Душманы подняли Мордасова на ноги, после этого палач указал своей окровавленной саблей на последний свободный кол, потом на Мордасова и раскрытой ладонью чиркнул себя по шее. При этом он пристально смотрел в глаза Мордасову и ехидно улыбался.
Мордасова отвели обратно и бросили в ту же яму. Испытанный шок и животный ужас были настолько сильными, что он еще долго не мог прийти в себя. Ужас снова охватил Мордасова, когда на следующее утро душманы опять выволокли его из ямы. Мордасов не ошибся: душманы опять потащили его тем же путем к деревянным кольям с отрубленными человеческими головами. Когда Мордасова вели мимо армейских палаток, из одной из них вышел какой-то человек. Он был одет так же, как и остальные моджахеды, только его шею украшал шелковый платок, повязанный на европейский манер. Человек остановил душманов, и те безоговорочно повиновались. Он смерил Мордасова с ног до головы внимательным взглядом и также без слов, одним жестом, велел ему следовать за собой. Мордасов не заставил себя ждать и тут же шагнул в палатку. Он понял, что казнь откладывается, возможно, всего на несколько минут, а возможно, и на более отдаленное время. Душманы, сопровождавшие Мордасова, в палатку не вошли, и он оказался с незнакомцем один на один.
– Присаживайтесь, – сказал незнакомец на довольно чистом русском языке и указал на раскладной стул, стоящий напротив такого же стола.
«Он не афганец, – сообразил Мордасов. – Скорее всего военный советник одной из арабских стран».
– Здесь немного темновато, – добавил незнакомец, после того как Мордасов уселся на предложенный стул.
С этими словами хозяин палатки приподнял брезентовый полог, закрывающий одно из вставных окон. В
