же телеграфирую в Олекминск, почтой в Казачье, чтобы товарищи начали готовиться – закупали собак, одежду, собачий корм.
– Но ведь денег у них на это нет?
– Им поверят в долг до моего приезда: нас в Казачьем знают.
– А сколько нужно вам сейчас на задатки при заказах и покупке?
– Рублей пятьсот пока хватит.
– Я дам вам эту сумму из своих денег, а через две-три недели добуду и остальные и инструменты.
Шенк написал чек на банк и рекомендацию директору обсерватории и, передавая их молодому человеку, сказал:
– Зайдите ко мне через две недели, в это же время, рассказать, как подвигается подготовка.
– Позвольте выразить вам мое восхищение таким быстрым решением вопроса! – воскликнул молодой человек, глубоко взволнованный. – Идя к вам, я сильно сомневался в осуществимости моей мечты. А тут вышло все так просто. Вы даете большую сумму совершенно неизвестному вам человеку, веря ему на слово.
– Я еще не разуверился в людях, несмотря на свои седые волосы, – добродушно ответил Шенк. – Я уже помогал не раз в научных предприятиях, и мое доверие очень редко бывало обмануто. Кроме того, я умею оценивать людей почти с первого взгляда. Но вы действительно напомнили мне, что я еще не знаю ни вашего имени, ни ваших товарищей, а для открытого листа, который вам необходим для администрации края и который я вам достану, это нужно знать. Итак, вас зовут? Я записываю.
– Матвей Иванович Горюнов, бывший студент Петербургского университета, административно высланный в Якутскую область. Товарищи мои – Семен Петрович Ордин и Павел Николаевич Костяков, тоже бывшие студенты, первый – университета, второй – технолог. Мы все были высланы на пять лет за студенческие беспорядки в тысяча восемьсот девяносто девятом году.
– Чем же вы провинились, что вас выслали так далеко, точно опасных преступников?
– Мы были председателями сходок и потому причислены к коноводам. Нас хотели сдать в солдаты – помните, было такое распоряжение, – но мы отказались подчиниться. За это нас и отправили к белым медведям.
– А скоро ли кончается срок ссылки?
– Мой кончился, почему мне и разрешили выехать на родину в Вологодскую губернию под надзор полиции; в столицу я приехал, конечно, без разрешения. Товарищи освободятся через год.
– Я вижу, что для вас придется еще выхлопотать разрешение губернатора на выезд в Якутскую область.
– Ну, в этом, конечно, не откажут.
В путь-дорогу
Через месяц Горюнов, снабженный деньгами и документами, выехал на восток, увозя инструменты и прочее снаряжение, в том числе три великолепные нарты и одну большую байдару, разбиравшуюся на части, которые в полчаса нетрудно было соединить друг с другом совершенно герметически. В ней могли поместиться четыре человека, три нарты с грузом и десять собак, что позволяло членам экспедиции совершить переезд через море в два приема.
От Иркутска
