на красивом белоснежном пляже. На самой последней фотографии Саттон стояла рядом с отцом возле зеленого спортивного «вольво», с ликованием потрясая в воздухе ключами от машины.
Она выглядела такой счастливой. Беззаботной. Ей выпала жизнь, о которой Эмма могла только мечтать. Один и тот же вопрос не давал ей покоя: почему Саттон достались такие замечательные родители и друзья, а Эмма тринадцать лет скиталась по приемным семьям? Мерсеры удочерили Саттон совсем крошкой, а Эмма до пяти лет жила с Бекки, их биологической матерью. Что, если бы они поменялись местами, и Эмма оказалась бы у Мерсеров? Неужели она бы тоже погибла? Или прожила бы жизнь Саттон по-другому, дорожа своим преимуществом?
Вместе с ней я рассматривала фотографии, и мое внимание привлек недавний снимок, на котором мы вчетвером позировали на крыльце дома. Мама, отец, Лорел и я выглядели идеальной семьей – все в белых футболках и голубых джинсах, под ярким тусонским солнцем. Я так хорошо вписывалась в эту семью – голубоглазая, как и моя приемная мать. Меня бесило, когда Эмма считала меня неблагодарной дрянью. Да, возможно, я не ценила своих родителей так, как должна была. И, наверное, обидела кого-то своими розыгрышами. Но неужели я заслуживала смерти?
На кухне миссис Мерсер заливала в вафельницу золотистое тесто. Дрейк терпеливо сидел у ее ног, ожидая, что тесто перельется через край и капнет на пол. Когда Эмма появилась в дверях, миссис Мерсер подняла на нее встревоженный взгляд. Морщинки в уголках глаз стали резче, на висках проступала легкая седина. Мерсеры были немного старше остальных приемных родителей Эммы – она предполагала, что им лет пятьдесят или чуть больше.
– Ты в порядке? – спросила миссис Мерсер, опустив крышку вафельницы и положив венчик в миску с тестом.
– А, да, – пробормотала Эмма, хотя и чувствовала бы себя намного лучше, если бы знала, где сейчас Тайер.
Громкий чмокающий звук разнесся по кухне, и Эмма, обернувшись, увидела за кухонным столом Лорел, которая взрезала спелый сочный ананас длинным серебряным ножом. Сестра Саттон поймала ее взгляд и насмешливо улыбнулась, отделяя истекающий соком ломтик.
– Немного витамина С? – предложила она ледяным тоном. Нож угрожающе блеснул в ее руке.
Случись это неделю назад, Эмма испугалась бы, ведь Лорел входила в топ-10 подозреваемых. Но теперь Лорел была вне подозрений; как выяснилось, ночь гибели Саттон она провела на пижамной вечеринке в доме Ниши Банерджи. И никак не могла убить свою сестру.
Эмма посмотрела на ананас и поморщилась.
– Нет, спасибо. Меня тошнит от ананасов.
Мистер Мерсер отвлекся от кофемашины и удивленно взглянул на нее.
– Саттон, я думал, ты любишь ананасы.
У Эммы внутри все сжалось. Она возненавидела ананасы лет в десять, когда ее приемная мать Шейна выиграла пожизненный запас консервированных ананасов, после того как поделилась с кулинарным журналом рецептом «перевернутого» ананасного пирога. Полгода
