того, чтобы мы искупили этим какие-то из наших грехов или же отложили некоторый капитал для будущей жизни. Но я не могу понять: какой духовной жизни вы хотите? Вы ещё не поняли, в чём заключается ваша духовная выгода, вы хотите потратить весь свой капитал уже здесь – а для Неба не оставляете ничего. Почему ты понимаешь всё подобным образом? Какие книги ты читаешь? «Эвергети́н»[36] читаешь? Разве там не написано, как ты должна поступать? А Евангелие читаешь? Смотри, чтобы читала каждый день.
– Геронда, а я, делая какое-то доброе дело, огорчаюсь, если оно не получает у других признания.
– Послушай, но какого признания ты хочешь: от Христа или же от людей? Разве ты можешь получить от чего-либо пользу бо́льшую, чем признание Христа? И что за польза в том, что люди будут обращать на тебя внимание? Если люди будут признавать сделанное тобой добро уже сейчас, то потом, в жизни вечной, ты услышишь: Восприя́л ecú блага́я твоя́…[37] Нам следует радоваться тому, что другие не признают наших трудов и оставляют нас без воздаяния, поскольку Бог учтёт эти неоплаченные труды и воздаст нам за них вечной платой. Поскольку существует Божественное воздаяние, будем стараться сделать какой-нибудь – пусть и малый – вклад в Божию сберегательную кассу. Несправедливость по отношению к себе мы должны принимать как великое благословение, поскольку благодаря несправедливости на наш банковский счёт перечисляется определённая сумма – в небесное благословение.
– Геронда, а если человек благодушно принимает несправедливость по отношению к себе, но не потому, что думает о грядущем Суде, а просто оттого, что считает, что так лучше, то он ведёт себя правильно?
– Ну а разве мысль о том, что так лучше, не приведёт его в конце концов к мысли о грядущем Суде? Только пусть он остерегается вести себя так ради того, чтобы быть «просто хорошим человеком», потому что так поступают европейцы[38]. Надо думать о том, что ты – образ Божий и тебе во всём следует быть похожим на своего Творца. Если человека побуждает к действию именно эта мысль, то он движется в верном направлении. В противном случае он подвергается опасности впасть в гуманизм европейцев[39].
Святое притворство
– Геронда, сколько на Святой Горе отшельников?[40]
– Не знаю. Говорят, что семь[41]. В последние годы найти тихое, безмолвное место для подвижничества стало очень нелегко. Поэтому, пока на Святой Горе ещё существовали особножительные монастыри[42], некоторые из отцов находили иной способ подвижничества. К примеру, поначалу подвизаясь где-то ещё, они в какой-то момент говорили: «Нет, здесь мне как-то не по душе. Пойду-ка лучше поработаю в каком-нибудь особножительном монастыре и скоплю деньжат». Окружающие верили, что это действительно так. Подвижник переходил в особножительный монастырь, работал там три-четыре месяца и затем требовал большой прибавки
Лк. 16:25.
Говоря о европейцах, преподобный Паисий не уничижает народы Западной Европы, но желает предохранить нас от господствующего в этих странах духа рационализма.
Однажды в 1950 г., когда преподобный Паисий впервые пришёл на Святую Афонскую Гору и искал тропинку, которая вела из Кавсокаливии в скит Святой Анны, он встретил отшельника, лицо которого излучало свет. «На вид ему было лет семьдесят, и по одеянию его можно было заключить, что он не имел никаких связей с людьми… По всему было видно, что передо мной стоял святой». Когда преподобный Паисий спросил пустынника, где он живёт, тот ответил: «Здесь» – и указал на вершину Святой Горы. Позже опытные старцы подтвердили отцу Паисию, что на вершине Афона живут в безвестности двенадцать отшельников. См.
Произнесено в ноябре 1988 г.
