солдатиков – грозная полоса препятствий для неосторожного, отважившегося вступить в эту комнату босиком. Диван в гостиной трагически пал жертвой нашествия орды мягких игрушек. Книжные полки давным-давно превратились в перевалочный пункт для полчищ диснеевских дивиди. Сбоку от них стоит игрушечная кухня, заваленная маленькими металлическими кастрюльками, сковородками и пластиковыми овощами, как будто – в разгар этой безумной битвы – какой-то осененный мишленовскими звездами шеф-повар расшвырял кухонную утварь в припадке ярости по поводу игрушечного кот-де-беф.
– О, я вижу, вы прибрались к моему приходу, – иронизирую я.
– Ну, это ж надо напрягаться, – пожимает плечами Мэтт.
Беспорядок завораживает меня. Я считаю, что по нему можно сказать очень многое. Перефразируя Толстого (пардон), все аккуратные дома похожи друг на друга, каждый неряшливый дом неряшлив по-своему. В нашем доме кавардак всегда был из-за нашей с Джоди неорганизованности и пристрастия к разному барахлу, которое вываливалось отовсюду, а вещи Сэма лишь добавляли в общий беспорядок нотку цвета. Здесь же имеет место захват территории детьми. Враждебное поглощение.
Пока я размышляю обо всем этом, одновременно пытаясь отыскать место, куда можно было бы сесть, не опасаясь раздавить какую-нибудь игрушку или вляпаться в варенье, в комнату врывается старшая дочь Мэтта, Табита, в компании как минимум четырех подружек. Все они одеты в костюмы героинь из «Холодного сердца», визжат и смеются. По пятам за ними несется Арчи, облаченный в поразительно схожий с оригиналом костюм штурмовика из «Звездных войн», размахивая ружьем, которое издает целую гамму отвратительно громких и резких лазерных звуков. Он принимается носиться вокруг них, каждые несколько секунд переключаясь на новую жертву с произвольностью маньяка и доводя ее до леденящих душу воплей. Потом эта гоп-компания в полном составе устремляется к дивану и принимается с визгом и писком на нем скакать, после чего спрыгивает и уносится в столовую, а оттуда в кухню, сметая все на своем пути, – оглушительный живой смерч, сопровождаемый пластмассовой оружейной пальбой.
– Бог ты мой! – восклицаю я. – Что это было за светопреставление?
– Ну да, – кивает Мэтт. – Это моя жизнь, все верно.
С этими словами он широко улыбается. Он так недвусмысленно доволен своей участью, что мне хочется обнять его и не отпускать.
В конце концов мы с горем пополам расчищаем себе местечко на диване, убираем костюм Бэтмена, свисающий с телевизора, и садимся. На пороге появляется Клер. На ней аккуратная рубашка в клетку и джинсы, из которых она не вылезает. Свои длинные волосы она остригла некоторое время назад, устав от исследовательского к ним интереса их с Мэттом полуторагодовалых девочек-близняшек. В руках у нее я, к радости своей, вижу две банки «Стеллы Артуа».
– Привет, Алекс, – тепло здоровается она. Я поднимаюсь ей навстречу, и мы изображаем принятое у среднего класса
