страстной влюбленности, а из-за бескорыстной, возвышенной дружбы.
Во-вторых, так Астралову и надо, он заслужил.
Конечно, если б Фандорин оказался жирным, с бородавками и запахом изо рта, о таком жертвоприношении не могло бы идти и речи, но англизированный следователь был хоть и немолод, но вполне привлекателен. И даже более чем привлекателен…
Весь этот вихрь мыслей пронесся в голове Лидиной за секунду, так что сколько-нибудь заметной паузы в разговоре не образовалось.
– Я видела, вы нынче не сводили с меня глаз, – сказала она низким, вибрирующим голосом и коснулась его руки.
Еще бы! Она все делала для того, чтобы гости не забывали о ней ни на минуту.
Брюнет возражать не стал, честно наклонил голову.
– А я на вас не смотрела. Совсем.
– Я з-заметил.
– Потому что боялась… У меня ощущение, что вы появились здесь не просто так. Что нас свела судьба. И от этого мне стало страшно.
– С-судьба? – переспросил он со своим едва заметным заиканием.
Взгляд у него был какой надо – внимательный и, кажется, даже оторопевший.
Лидина решила не тратить времени попусту. Чему быть – того не миновать. И – бесшабашно, как головой в омут:
– Знаете что? Уедем отсюда. К черту ужин. Пускай сплетничают, мне все равно.
Если Фандорин и колебался, то не более чем мгновение. Глаза сверкнули металлическим блеском, голос прозвучал сдавленно:
– Что ж, едем.
По дороге на Остоженку он вел себя непонятно. Руку не сжимал, поцеловать не пытался, даже не разговаривал.
Гликерия Романовна тоже молчала, пытаясь сообразить, как лучше себя вести с этим странным человеком.
И отчего это он так напряжен? Губы плотно сжаты, не сводит глаз с извозчика.
О, да в этом омуте, кажется, черти водятся! Она ощутила внутри сладкое замирание и рассердилась на себя: не бабься, это тебе не романтическое приключение, нужно Васю спасать.
В подъезде Фандорин повел себя еще удивительней.
Пропустил даму вперед, но сам вошел не сразу, а после паузы и как-то очень уж стремительно, чуть ли не прыжком.
По лестнице взбежал первым, руку при этом держал в кармане пальто.
А может быть, он того, испугалась вдруг Лидина. Как теперь говорят, с кукареку в голове?
Но отступать было поздно.
Она открыла дверь ключом.
Фандорин отстранил ее и скакнул вперед. Развернулся, прижался спиной к стене прихожей. Быстро повел взглядом влево, вправо, наверх.
В руке у него чернел непонятно откуда взявшийся маленький пистолет.
– Что это с вами? – воскликнула не на шутку перепугавшаяся Гликерия Романовна. Сумасшедший следователь спросил:
– Ну и где же он?
– Кто?
– Ваш любовник. Или начальник. Право,
