никогда – что?
Мэтт резко оборачивается, и братья едва не сталкиваются лбами.
– Эй, осторожнее!
– Если ты никогда их тут не видел, что мы здесь тогда делаем?
– Ну, я уверен, что они тут. – Хэрри с вызовом вскидывает подбородок. – Правда. Я знаю.
– Что ты знаешь?
– Мэтт, тише!
– Почему тише? Здесь никого нет, Хэйдан. Мы одни.
– Прекратите, пожалуйста. – Я втискиваюсь между парнями. – Слушай, Хэрри, с чего ты решил, что они вообще здесь?
– Я видел здесь, на дороге, вашу машину. «Фольксваген».
– Когда?
– Каждый раз.
– Но сейчас мы ее не видели, – напоминает Мэтт.
– Может, они оставили ее дальше?
– Ладно. Допустим. Но сколько ты собираешься идти? Весь лес мы не обойдем.
– Тут есть гора, – кивает парень. – Я изучил карту.
– Когда ты все успеваешь?
– В газетах писали об убийствах и жертвоприношениях. Если ведьмы где и сидят вокруг костра, обсуждая расчлененку, делают они это определенно на горе Симплегад.
– То есть ты привел нас туда, где обычно находят трупы? Молодец… – Мэтт потирает пальцами переносицу и пожимает плечами. – Ты превзошел сам себя, Хэрри.
– Да что ты ко мне цепляешься? – неожиданно восклицает парень. – Хватит!
– Я не цепляюсь.
– А что ты делаешь? Тебя вообще здесь быть не должно.
– А где я должен быть, а? – Мэтт наступает на брата. – Не думаю, что я смог бы спокойно спать дома, зная, где тебя носит.
– В следующий раз ничего тебе не расскажу.
– Эй, прекратите!
– А что он язвит? Черт, Мэтт, ты за сегодня израсходовал годовой запас шуток.
– Я просто…
Внезапно из глубины леса доносится оглушительный треск, и Мэттью оборачивается, заслоняя нас с Хэйданом спиной.
– Что это было? – в голосе парня не слышно и тени страха. А вот мы с Хэрри придвигаемся друг к другу поближе. – Вы что-нибудь видите?
– Нет.
– Знаете, нам пора возвращаться.
Мне вдруг думается, что перспектива встретиться с тетушками, приехавшими сюда отдать должное Дьяволу, меня уже вовсе не прельщает. Может, они вообще уже попивают дома чай из какого-нибудь засушенного подорожника и ждут меня, нетерпеливо поглядывая на часы. Едва я представляю себе эту картину, как вдруг между черными ветками появляется нечто, что заставляет мое сердце камнем провалиться вниз.
– Мэтт, – шепчу я, вцепившись в руку парня.
– Что?
– Мэтт, – вновь повторяю я. Язык онемел. Ноги ватные. – За деревьями кто-то есть. Мэтт, за деревьями… там кто-то стоит…
Мы стоим неподвижно и так плотно прижавшись друг к другу, что издали вполне сойдем за уродливое говорящее дерево.
– Кто
