скоро новые арендаторы офиса в небоскребе «Черчилл Плейс» придут подписать договор, он уходит, звякнув колокольчиком над дверью.
Он не доверяет Ронану, вот в чем проблема. Он никому из нас не доверяет – и поэтому вместо того, чтобы сидеть в офисе, где и должен был бы оставаться, он занимается полевой работой, всех проверяя и всем мешая.
На станции «Кеннон-стрит» полно мужчин в деловых костюмах. Я проталкиваюсь по платформе почти до туннеля – в первом вагоне всегда меньше людей, и, когда мы доедем до станции «Уайтчепел», дверь откроется прямо напротив выхода.
В поезде я подбираю сегодняшний выпуск «Лондон газетт», брошенный на грязной полочке за моим сиденьем, и сразу смотрю рубрику объявлений. Объявление с тем же номером неработающего телефона – 0809 4 733 968 – тут же бросается мне в глаза. На сегодняшнем снимке брюнетка: широкая улыбка, белые зубы и, судя по низу фотографии, большая грудь. На шее у нее тонкая цепочка с маленьким серебряным крестиком.
Знает ли она, что ее фотографию напечатали в рубрике объявлений?
Констебль Свифт со мной так и не связалась, но я уговариваю себя, что отсутствие ответа должно радовать меня, а не тревожить. Она бы сразу же перезвонила, если бы стоило волноваться. Как врач, который непременно позвонит, если анализы плохие. Отсутствие новостей – это уже хорошие новости, верно? Саймон был прав, это не моя фотография в газете.
На станции «Уайтчепел» я делаю пересадку, чтобы сесть на электричку до «Кристал Пэлас». В переходе я слышу сзади шаги. В этом нет ничего удивительного: в метро все звуки искажаются, отражаясь от стен, усиливаясь и переплетаясь, отчего кажется, что по коридору идут, бегут, топочут десятки людей.
Но я не могу отделаться от ощущения, что с этими шагами что-то не так.
Меня преследуют.
Когда мне было восемнадцать, я возвращалась домой из магазина. Тогда я только недавно забеременела Джастином, и грядущее материнство сделало меня невероятно осторожной – на каждом углу мне чудилась опасность. Вот об этот выступ на мостовой я могу споткнуться, вон тот велосипедист меня точно собьет. Я чувствовала такую ответственность за растущую во мне жизнь, что даже дорогу спокойно не могла перейти, не подумав о том, что это опасно.
В тот раз я пошла в магазин за молоком, сказав маме Мэтта, что мне пойдет на пользу прогулка. Мне так хотелось помочь ей, отблагодарить за то, что приняла меня к себе в дом… Уже сгустились сумерки, и по дороге домой я вдруг поняла, что кто-то за мной идет. Я ничего не услышала, просто во мне вдруг вспыхнула уверенность в том, что меня преследуют, – более того, этот человек не хочет, чтобы я его заметила!
Сейчас я ощущаю ту же уверенность.
Тогда я не знала, что мне делать. Я перешла на другую сторону дороги – но преследовавший не отставал. Я слышала его шаги, он догонял меня и уже не прятался. Оглянувшись, я увидела мужчину – парня не старше Мэтта, куртка с капюшоном, руки в карманах, шарф закрывает нижнюю
