угадывает.
– А почему вы сказали: «Побежал докладывать»? Лесник его что, по хрюканью понимает? Или тоже по виду?
– Да кто его знает, лесника… И по тому, и по другому, и чутьем. Борька у него вместо собаки. Хотя, честно сказать, Филиппов и так знает, что мы в лес вошли. Стой! – старик замер и предостерегающе вскинул руку.
– Что случилось?
– Замри, дай послушать!
Девушка замолчала, сама попробовала прислушаться к лесным звукам. Ничего особенного – слабый шум деревьев, птицы звенят, кто-то мелкий в кустах шуршит. А слух, между прочим, после «чая» обострился. Так что же такого дед услышал? Или птицы для него как-то не так поют?
– Можешь дышать и даже говорить, – Олег Алексеевич опустил руку, почему-то вздохнул. – Считай, повезло тебе. На полпути встречают. Идти, конечно, все равно придется, но хоть не ждать.
– Чего ждать? Кто встречает? – не поняла Татьяна.
– Как кто? – удивился дед. Седые брови возмущенно полезли на лоб. – А к кому ты вообще идешь?
– К специалисту какому-то. К ведуну.
– Вот он и встретит. Да ты прислушайся, прислушайся! Неужто не слышишь? Ну тогда землю послушай, по ней дальше слыхать.
Прижиматься ухом к тропинке не пришлось. К лесным голосам добавился новый звук – быстрые глухие удары. Словно толчки сердца. Торопится сердечко, скачет… Скачет?!
Удары все ближе, все отчетливее. Точно, скачет кто-то. На лошади. Даже слышно, как тихо звякнула сбруя – или что там может бряцать металлом у всадника? А вот и он сам показался.
Сначала Татьяна смотрела только на коня. Вороной, изящный, как-то особенно поблескивающий в пробивающихся сквозь лесной полог солнечных лучах. Увидел чужих, мотнул недовольно головой – опять этот тихий лязг. Большой темный глаз скосился подозрительно, конь принюхался, фыркнул. Настороженные уши пригладила широкая ладонь.
– Ну, ну, Гривна, не шуми. Олега не узнала? Свои, свои, хоро-ошая моя.
Почему-то девушка почувствовала легкую досаду. Разочарование какое-то. Оказывается, это не конь – кобыла! Было в этом что-то… не такое романтичное, что ли? Подняла взгляд, посмотрела на всадника – расстроилась еще больше. И это – тот самый специалист? Мудрец-ведун, знающий куда больше странного старика Олега Алексеевича? Мужик как мужик. Лет тридцати, не больше. Парни в лесу – и те смотрелись круче: подтянутые, в пятнистых комбинезонах – или что там на них было? А этот мало того, что неделю не брился, так еще и одет черт знает во что. Джинсы какие-то трижды выгоревшие, рубашка зеленая им под стать, а на ногах – сапоги! Огромные, разбитые и расхлябанные кирзовые сапожища, с коркой подсохшей грязи. Из-за правого голенища что-то торчит, рукоятка с плетеной кожаной петлей-ремешком. Плетка, что ли? По виду мужик как раз на деревенского пастуха похож, видела она таких. Может, обознался старик?
Олег Алексеевич снова поднял руку, но на этот раз – дружески приветствуя.
– Здравствуй,
