терпеть то, что осталось;
• счастье – это ненадолго, лучше не радоваться, чтобы потом не было еще хуже;
• утром смеешься – вечером плакать будешь;
• живет, как будто проблем нет;
• от такой жизни как не болеть;
• не бывает вечного праздника;
• жизнь ее пообломает.
Страдание в реальности действительно неизбежно – просто потому, что жизнь разная. Суть мазохистических идей в том, что они представляют страдание единственной альтернативой. Жизнь должна быть тяжелой, другого не дано, любой период счастья и легкости закончится.
Лиза не задумывается о том, чтобы сменить работу или сферу деятельности, потому что «не всем везет» и потому что ей уже слишком много лет (тридцать пять), чтобы начинать что-то новое. После университета она работает на одном и том же месте, устройство на которое организовала по знакомству бабушка. Уже это ей кажется счастьем: теплое помещение, кондиционеры, декрет, больничные. Лиза воспринимает это как разумность и как заботу о своей безопасности. Она не уверена ни в своем уме, ни в своих талантах, мысли о профессиональной нереализованности не приходят ей в голову. Это та сфера жизни, которая как бы не для нее. Встречая людей, довольных своей работой или своей жизнью, она воспринимает их как людей с другой планеты: они слишком сильно от нее отличаются, чтобы хотеть быть на них похожей. Лизе кажется, что у них другие родители, что у них больше денег, что судьба обошлась с ними более благосклонно. Она боится риска, потому что должна заботиться о ребенке, на другое образование у нее нет денег и времени, для работы на себя не хватает способностей. Лизе кажется, что такая жизнь – это единственное, на что она может рассчитывать.
Для Зои мучительны отношения с маленькими сыном и дочерью: она устает, тратя все свое время на заботу о них, расстраивается по любой мелочи, связанной с детьми. Зоя плохо спит, плохо выглядит, плохо себя чувствует. Мама говорит ей: «А что же ты хотела – это же дети, теперь ты себе не принадлежишь». Зоя воспринимает мамины послания со смирением и не протестует. Так как она не слышит своих потребностей в отдыхе и полноценной жизни, она не делает ничего, чтобы ее материнство стало более радостным. Зоя не обращается за помощью (за исключением мамы, но это странная помощь – мама пьет чай и смотрит на детей в манеже в то время, когда Зоя моет окна, клеит обои или шьет шторы), не ищет у других родителей информацию о том, как те облегчают себе жизнь. Детское питание Зоя готовит сама. Одноразовых вещей, кроме подгузников, не покупает. Чтение книги или лишний час сна заставляют ее чувствовать себя виноватой: ей не должно быть комфортно, потому что дети – это труд, а тем более двое детей-близнецов. На детской площадке Зоя знакомится с еще одной мамой близнецов и поражается ее ухоженности и энергии. Когда та рассказывает Зое о том, что ее малыши прекрасно могут развлечь себя сами и не требуют ежесекундного надзора, Зоя считает ее матерью-кукушкой и возвращается к своему неусыпному бдению.
