жестко скомандовал Заур. – Значит, так… Сейчас новогодние праздники. Все поймут масштаб катастрофы только тогда, когда начнут получать транши из бюджета. Поэтому за эти десять дней мы с тобой должны сделать невозможное…
– Ну и что ты мне теперь предлагаешь? Ты же сказал, что решение не входит в твою компетенцию, – огрызнулся Тагир.
– Я этого не сказал, – Заура раздражала тактика Тагира, но он понимал, что сейчас – не самое лучшее время успокаивать взрослого мужчину. – Я завтра вылетаю в Москву. Решим…
Положив трубку обратно в карман, Заур думал о том, что он даже не представляет, что можно сделать в этой ситуации. Он превышает свои полномочия.
Если на работе узнают, то его уволят в тот же день. Или даже посадят. С другой стороны, Тагир был прав, – не для того он получает зарплату чиновника, чтобы отстраняться от проблемы. Тем более такое.
Проблема оказалась слишком глобальной для регионального чиновника, чтобы о ней можно было дискутировать с коллегами по работе. Заур понимал, что самое ужасное в этой ситуации было отсутствие времени. Год наступил. Огромная государственная машина достаточно неповоротлива, чтобы что-то изменить. Пока будет что-то меняться, пройдет этот самый год. В общем, решений не было совсем, но ехать в Москву – надо было. И что теперь делать?
Заур зажмурился. На мгновение он почувствовал себя черкесским воином из далекого прошлого, которому часто приходилось воевать одному. Если сдаться в плен, то это считалось позором, поэтому черкесский воин сражался до последнего и никогда не поворачивался врагу спиной.
Мужчина тяжело вздохнул. Все-таки сложной была работа чиновника. Даже если ты занимаешь небольшую должность начальника отдела в министерстве, все равно ты несешь ответственность за государство. Готов ли был к этому Заур Тлехас?
Послышался тихий скрип двери. В комнату вошла Нармин.
4
– Это, конечно, не мое дело, – начал осторожно Геннадий Михайлович, – но мой тебе совет, Тагир, решай проблему тихо. Особо не распространяйся никому, что ты делаешь и с кем.
Пожилой депутат облокотился о перила балкона и посмотрел куда-то вдаль.
– Почему вы мне это говорите? – Тагир странно посмотрел на коллегу. – У меня разве есть уже враги? Я всего месяц, как депутат.
– Не думаю, что есть враги… Но посуди сам, здесь налицо чьи-то интересы. Вполне может быть, что кто-то из депутатов продвигал интересы своего региона или еще что-то… Мало ли…
– То есть, получается, что у Адыгеи забрали почти весь бюджет и отдали другому региону?
– Я не утверждаю, Тагир, – пожилой депутат снова достал пачку сигарет и зажигалку. – Но, на всякий случай, поостерегся шуметь, пока ситуация не прояснится.
– Хорошо…, – Тагир извлек сигарету из пачки Геннадия Михайловича.
– Твой друг, которому ты только что звонил, чем занимается?
