на проезжую часть бульвара в этот момент выехала и приостановилась черная карета с замысловатым гербом на дверце. Край тяжелой занавески из бордового бархата на окошке отвела в сторону мужская рука с черным агатом в перстне и поманила кого-то пальцем.
Из кустов выбрался коренастый оборванец Губан. Левый глаз его был перевязан грязной кровавой тряпкой. Раненый Губан, неловко озираясь по сторонам, взобрался за задворки кареты. Карета прибавила ход и укатилась по бульвару в сторону Воронцовского дворца. Губан с задворок проезжающей кареты приметил девочек и погрозил им во след грязным кулаком. Но сестры этого не заметили.
К Введенскому, обескураженному детской недоброй прямотой и резкостью высказываний, с ироничной улыбкой подошел тучный господин Потоцкий, спросил намеренно громко и язвительно:
– Как вам юные занозы, сестры Рудерские, уважаемый Велемир Васильевич? Огонь и лед?! Шипы и розы?
– Ах, Афанасий Ильич, право, не заслужил такого отношенья! – ответил Введенский и разразился недоброй тирадой:
– Ошпарили и обожгли! Разбили, разодрали в клочья жалкую душонку поэта, беспощадные, злые, скверные, неблагодарные девчонки! Простите за резкость. Обидели ни за что… своего спасителя! Ах, право, не ожидал от малолетних заноз подобных нелестных отзывов на свои стихотворные вирши, признанные! Извольте заметить, Афанасий Ильич, признанные в петербургских поэтических кругах! Что ж, обидно!.. обидно, знаете ли, но… Да Бог с ними! Хотя весьма и весьма поучительно и полезно узнать искреннее мнение аудитории о своем творчестве. Но обидно… Да-с.. Обидно, – никак не мог успокоиться Введенский.
– Простите их великодушно… Сироты, – пояснил о сестрах Потоцкий. – Мать с отцом погибли от рук грабителей в пригороде Петербурга. Такое горе… Сестры на попечении дяди – промышленника Градова. Ближайшего, кстати сказать, родственника самого генерал-губернатора.
– Неужто, стихи мои столь плохи и невнятны? – горевал о своем фиаско Введенский.
– Вы меня, торговца спрашиваете? – снисходительно улыбнулся Потоцкий. – По мне так хороши, а гимназистки, видать, иного мнения. К образованной молодежи надобно прислушиваться… Наше будущее.
Он посмотрел во след сестрам, убегающим по аллее впереди гувернантки, и признался:
– Старшую, Агнессу я себе приметил… Девочка с характером, достоинством, умна и расчетлива не по годам. Хорошая может случиться партия…
Введенский тяжко вздохнул.
– Они меня старым обозвали…
Потоцкий возразил задорно:
– Что есть, то есть! По их младым летам – безнадежно старые мы оба! Но это ж, ровным счетом, ничего не значит, любезный друг. Мы ж при том, при всем – не бедные!
Потоцкий натужно расхохотался, вдруг хрипло и болезненно закашлялся. Введенский по-дружески легонько похлопал старого знакомого по плечу.
Конец ознакомительного фрагмента.
