в конюшню, которая и вправду была неплоха, и поручил его заботам конюха. Зайдя в дом, отметил про себя, что хозяйка умеет создавать уют. Здесь царил идеальный порядок, мебели было немного, и помещение казалось от этого очень просторным и светлым. В столовой, за столом, заставленным разнообразной аппетитной снедью, меня уже ждала старушка.
– Садись, обедать будем.
– Благодарю вас, леди.
– Зови меня просто тетушка Полли. Ты кушай, кушай!
Два раза уговаривать меня не пришлось, я накинулся на еду – все было поразительно вкусным.
– Нравится? – жалостливо глядя на меня, спросила хозяйка.
Я промычал с набитым ртом что-то вроде «угум».
– Ты ешь, ешь, а то вон какой худющий. Кормить тебя надо побольше…
Она еще много чего говорила, но я почти не слушал, а просто поглощал все, что было на тарелках, иногда кивая для приличия. Насытившись, вспомнил кое-что и обратился к тетушке:
– Извините, но у меня к вам просьба. Я только с дороги и весь в пыли. Не могли бы вы распорядиться приготовить мне ванну?
– Не беспокойся, я еще перед обедом дала слугам указания насчет этого. Так что пойдем, я покажу тебе твою комнату. Там уже, наверное, все готово.
Мы поднялись на второй этаж, где находились спальни. Моя комната оказалась в самом конце коридора. Тетушка Полли открыла передо мной дверь и сказала:
– Ну вот, проходи, располагайся. Грязную одежду кинь возле двери, ее заберет служанка, чтобы постирать. А я побежала, у меня еще дел много, – с этими словами она развернулась и ушла.
Комната меня очень порадовала: стены обиты светлым ситцем, на окне – занавески из той же ткани. У дальней стены стояла большая кровать, заваленная вышитыми подушками и подушечками. Еще здесь имелось удобное кресло, рядом с ним – маленький кофейный столик. И что мне больше всего понравилось, в углу скромно примостился аккуратный письменный стол. Будет где заниматься. Слева у стены громоздилось нечто большое, накрытое куском плотной материи. Точно, это зеркало! Видимо, тетушка Полли из тех, кто верит в глупые предания. Наконец взгляд остановился на самом вожделенном предмете – посреди комнаты исходило паром большое корыто, наполненное горячей водой. Рядом на полу лежало полотенце, баночка с мылом и гребень. Быстро скинув с себя одежду и содрав тесемку, стягивавшую волосы в слипшийся от пыли и пота пучок, я окунулся в благословенную водичку. Немного понежившись в ласковом тепле, принялся остервенело втирать в волосы мыло. На черные струйки, стекавшие с головы, старался не смотреть. Полчаса спустя, когда вся грязь с меня перекочевала в корыто, я вылез и, насухо вытершись, обернул вокруг бедер полотенце. Теперь мне предстояло уже полузабытое занятие – расчесывание.
Сдернув с зеркала ткань, я уставился на свое отражение так, словно передо мной был незнакомец. Я и вправду уже отвык и от амальгамы, и от своего нормального вида. Хм… Конечно, по эльфийским меркам я не красавец, но по человеческим меня можно назвать весьма привлекательным
