то на цены, налоги, дураков депутатов. Для него естественно то, что дико для меня: на косметику в этом мире тратится в восемьсот раз больше средств, чем на космос, а если бы деньги, истраченные на безуспешные поиски эликсира от облысения, пустить в науку, то за два-три года нашли бы средство и от рака, и от СПИДа, и от всех сердечно-сосудистых, именуемых чумой их века.
Научно-исследовательские лаборатории, получив колоссальные средства, разрабатывают новые покрои одежды, шляп, обуви. Там работают лучшие умы, ибо если будут создавать особые ткани скафандров для высадки на Марс, то получать денег будут меньше, славы меньше, толпы восторженных дур не побегут следом, а вот если придумают модель нового бюстгальтера… Хотя, по разумению более высокому, все должно быть наоборот. Увы, неча мне лезть в этот средневековый монастырь конца XX века со своим уставом XXX, а то и намного более высокого, намного…
Эти люди даже не знают, что они – смертны. Нет, теоретически знают, но это сказано где-то вскользь, а масса церквей, сект и учений все века твердит о жизни после смерти. Здешний человечек твердо уверен, что его жизнь никогда не оборвется. Это видно хотя бы по тому, как живет мой разумоноситель… То тело, в котором я сейчас нахожусь.
Да, сказал я себе напряженно, они просто живут. Как живут все растения, животные, рыбы, насекомые. Только у этих существ, они называются людьми, инстинкты усложнились настолько, что выделился особый вид инстинкта, называемый ими разумом. Этот разум помогает лучше удовлетворять все инстинкты этого существа: размножение, поиски еды, захваты территории.
Что это не настоящий разум, а лишь инстинкт, говорит то, что они даже не задумываются, что все они – смертны. И не просто смертны! А настолько смертны, что никто из них не в состоянии прожить даже один галактический день, то есть полный поворот галактики вокруг своей оси, что вертится так же бешено, как крутится их крохотная планета. Если мне не изменяет память, то один оборот эта небольшая галактика делает всего за триста двадцать миллионов лет.
Нет, этот мир нелепей нелепого. Возможно, для того меня сюда и забросили, чтобы я смог разобраться. Или вмешаться? Только что весь мир облетела скорбная весть: на пороге своего роскошного особняка застрелен знаменитый дизайнер такой-то. Весь мир скорбит, весь мир негодует…
Наверное, я бы тоже негодовал, будь я просто этим существом. Но теперь у меня волосы встают дыбом от этого нелепого вывиха, по которому пошла здешняя цивилизация. Ведь дизайнер одежды – это всего лишь человек, который придумает новые способы украшения здешних самок чуть иначе, чем были украшены ранее. Но мир совершенно не знает настоящих творцов их же собственной цивилизации! Никто не знает, кто создал их телевизоры, холодильники, компьютеры… И уж конечно, те настоящие гении не имели и сотой доли тех богатств, влияния и могущества, как эти по сути своей ничтожные, но довольно ловкие люди.
– А я поеду на Кипр, – донесся бодрый голос Вавилова. – Надо мир посмотреть, надо!
– Да, теперь выпускают, – сказал кто-то.
