Глава 1
Брэнан поднялся с лежака и, шлепнув по голой ягодице дремавшую рядом рабыню, кинул ей хитон.
– Утро. Уходи.
Девчонка сверкнула на него обиженными глазами, но послушно накинула одежду и выскользнула под дождь. Бестиарий дотянулся до грубо сколоченной тумбы и схватил кувшин, на дне плескалось вчерашнее вино. Йаманаррка не соврала – жизнь архиспатия имела свои преимущества. Хотя они отнюдь не распространялись на подготовку к бестиате. Его вытаскивали под дождь, невзирая на то, что по утрам и вечерам изо рта и от тела валил густой пар, снова и снова загоняли в ледяную запруду, заставляли изучать новых бестий. Каждая из них успела переродиться во взрослую особь, и он успел привыкнуть к бирюзовому свету из глазниц. Мастера бранились, гадая, почему Мерридолакосам вместо обещанных первосортных зверей поставили переростков.
С ними ведь и впрямь пришлось намучаться. Поначалу звери и вовсе не желали нападать на человека, лишь пятились и огрызались, но пара-тройка ударов по особенно чувствительным местам лишала их всякой способности соображать, оттого чуть ли не каждый раз приходилось иметь дело с крайне разъяренными созданиями. Но такая школа станет в матии большим подспорьем.
Брэнан отставил пустой кувшин к стенке и размотал пропитавшуюся кровью повязку на запястье. Пожалуй, не стоило так усердствовать – порез открылся и кровоточил. Лекарь будет ворчать. Бестиарий усмехнулся, вспоминая проведенную ночь. К мауру лекаря, оно того стоило.
За шумом дождя он не услышал шагов и гостя увидел только, когда тот заскочил в барак.
– Фух! – Джахи отряхнулся, и на Брэнана полетели холодные капли. – Ну и льет! Никак сам Левиафан на нас мочится.
– Как тебя выпустили? – Брэнан прижал испачканную повязку к ране.
– Ну, архиспатий – не единственный, кто пользуется поблажками.
– Ардан предположил, что ты соблазнил стражника.
– Да чтоб ему в первом же бою бестия засадила по самую глотку! – бестиарий отер лицо. – Есть, чем горло промочить?
– Было. Теперь придется ждать. Обед еще не приносили.
– Скверно. Ну, если не возражаешь, посижу у тебя.
Брэнан покосился на дверной проем, белый от шумящего ливня:
– Какой хозяин выгонит гостя в такую погоду? Сиди.
– Вдобавок ты мне должен этот кувшин вина.
– Так уж и должен? – поднял бровь Брэнан.
Джахи уселся на лежак:
– Вообще-то я тот, кто убедил тебя согласиться.
– Верно лишь наполовину. К тому времени я уже принял решение. Хотел услышать мнение со стороны.
Он знал ответ уже тогда, глядя в спину закрывшей его от Мерридолакосов девчонки. Тот разговор в бараках с самого начала выглядел странным, неправильным. Как будто раньше он все представлял себе неверно. Сломленная династа, два сумасшедших вепря в образе династов, непонятные слова о смерти и браслете. Они что-то сделали с ней, к чему-то принудили. Подробностей Брэнан не знал, а домашние рабы, несмотря на обычную в любом господском доме тягу к сплетням, на эту тему не судачили. Он подозревал, что челядь просто-напросто ничего не знала. И это тоже было странно.
А ведь маленькая дура и впрямь собиралась умереть – Брэнан без труда прочел это в ее глазах. Когда он сжал ее горло, девчонка почти не сопротивлялась. На следующее утро она пришла в палестру, спокойная и собранная, но очень бледная. Выслушала короткий ответ своего архиспатия, поблагодарила и исчезла. Вот уже какую деку он не видел ни ее, ни ее фелимы. Что там у них твориться, маур их побери?
Однако время шло и постепенно притупляло любопытство. Главное, чтобы не забывали об обещанном. Если они даруют ему шанс выкарабкаться из чаши победителем, то после пусть хоть передушат друг друга. Ему-то какое дело?
– Что слышно о доспехах? – он хотел отвлечься от досаждавших мыслей.
– Куются. Говорят, заказывали оружейникам с Медных островов. Сколько у них деньжищ, ну? Там за одни поножи можно выкупить половину невольничьего рынка!
– Поменьше бы всяких украшений и покрепче пластины.
– Нашел, о чем переживать! Поверь, твои доспехи будут лучшими из возможных.
– Этого мало, чтобы защитить от бестий.
– Тебя и так натаскивают будь здоров! – проворчал Джахи, без особой надежды заглянув в стоявший под стеной кувшин.
– Все равно этого недостаточно.
– И какой, по-твоему, выход?
– Бежать…
Джахи уронил кувшин и вытаращился на него:
– Ты
