от своего правительства и решивших туристами прокатиться за государственный счет. Хотя то, что в состав делегации был включен начальник экономического отдела форин офиса, чрезвычайно влиятельный и обладающий большими связями в финансовых и политических кругах империи Фрэнк Эштон-Гуэткин, говорит об обратном.
Считалось, что Чемберлен, посылая в Москву не политическую, а экономическую миссию, не стремился к достижению соглашения, способствующего установлению прочного барьера агрессии. В Москве считали, что поездка миссии Хадсона преследует, с одной стороны, шпионские цели, а с другой – является одним из средств давления на Германию, попыткой запугать Гитлера возможностью заключения англо-франко-советского соглашения. В Кремле полагали, что Чемберлен через подконтрольную ему прессу пытается создать иллюзию, что визит Хадсона в Москву организуется не только и не столько для ведения переговоров по экономическим и торговым вопросам, а для того, чтобы попытаться улучшить политические взаимоотношения между двумя странами.
Беда в том, что в Кремле никак не хотели признать, что военный союз с Англией и Францией может стать гарантией того, что Германия и Италия никогда не начнут войну в Европе. Столкнувшись с полным непониманием новой позиции Англии, не имея возможности достучаться до советских лидеров, внезапно прервав переговоры и не объяснив причин столь скоропалительного решения, 27 марта Хадсон покинул Москву168. Никаких видимых экономических и политических результатов визит Хадсона в Москву не дал, а только усилил неразбериху, коей и так было с избытком.
Маленькая деталь. В начале марта 1939 года в отпуск в Хельсинки приехал советский полпред в Италии Борис Ефимович Штейн, который до этого несколько лет служил полпредом в Хельсинки, и обзавелся там обширными связями в финансовых и политических кругах. Однако приехал Штейн не отдыхать, а работать: Литвинов командировал его для того, чтобы провести неофициальные и тайные переговоры об обмене пяти благоустроенных финских островов на часть не обустроенной для жизни территории Карелии, правда, вдвое большей по площади, чем финские острова. «Отпускник» 11 и 15 марта встретился с министром иностранных дел Финляндии Элиасом Эркко, 13 марта – с премьер-министром Аймо Каяндером и министром финансов Вяйне Таннером. Штейн имел полномочия даже банально подкупить финских руководителей, однако они отказались удовлетворить притязания Советского правительства169.
Вполне возможно, что Хадсон знал о переговорах Штейна, о том, что закончились они безрезультатно, и со свойственным англичанам тонким юмором, поддел одного из руководителей советской внешней политики.
Вопрос, который в марте миром решить не удалось, Советский Союз «урегулировал» через год, заплатив за это десятки тысяч человеческих жизней, и потеряв при этом лицо и место в Лиге наций.
28 марта было опубликовано Сообщение ТАСС, в котором
«Правда», 28 марта 1939 г.
АВП РФ, ф. 06, оп. 1, п. 17, д. 183, л. 61–79; п. 297, д. 2054, л. 47–48.
