было по-другому.
Высокие дома из красивого розового камня. Камень добывали в трех днях пути от столицы и, не считаясь с затратами, везли в город. Шпили королевского замка. Фонтаны. Вымощенные камнем улицы. Блестящие балы во дворцах знати и нищие с протянутой рукой, пропахшие потом и скисшей едой лачуги на окраине… При этом воспоминании мага передернуло – он тогда вполне мог превратиться в одного из этих нищих и сгинуть в подворотне.
У него никогда не было таланта. Дар был средненький, но такой бывает у многих, а таланта не было. Его отсутствие он восполнял терпением и усидчивостью, а еще дикой, почти безумной храбростью, когда их на практике отправили на границу, отбивать очередной налет кочевников. Эти дикие придурки были единственными, кто пытался пощупать за вымя самое старое и самое сильное государство континента. Кочевники регулярно получали по морде, но это охлаждало их пыл только на время, до следующей весны, когда в степи сходил снег, начинала расти трава и появлялось достаточно корма, чтобы провести конные отряды в стороне от рек. Их громили, потом начиналось засушливое лето, выжигающее степь и лучше любых крепостей охраняющее границы, а через год все повторялось снова. Этот процесс был настолько привычен, что даже практику в Академии приурочивали специально ко времени налетов, чтобы и студенты боевую практику получили, и войскам помощь была. Во время одной такой практики будущий королевский маг был награжден рыцарскими шпорами, что о многом говорит – решение о таком награждении принимал совет рыцарей города, а рыцари с неохотой пускали в свою среду магов.
Не понаслышке зная, что такое бедность, он руками и ногами цеплялся за свое будущее. В числе лучших закончил Академию, работал, как вол, и вот, наконец, стал богат. Его положению в обществе завидовали многие, даже не догадываясь при этом, что он себя сделал сам. И вот теперь он висел, пришпиленный к стене, и не мог даже пошевелиться, не то что наложить заклятие, а перед ним стоял в небрежной, расслабленной позе местный дурачок и смотрел даже не с усмешкой – с сочувствием, что ли.
– Мэтр, – голос парня был неожиданно мощным. Маг поймал себя на мысли, что никто и никогда не слышал его в полную силу, только шепот. – Я сейчас отпущу вас. Надо поговорить. Колдовать вы не сможете, поэтому лучше не дергайтесь зря.
В тот же миг магистра аккуратно отлепило от стены и столь же аккуратно опустило на пол. Одновременно он почувствовал, что тело вновь ему повинуется и открыл было рот, но его вновь опередили.
– Не советую вам кричать. Услышит стража, прибежит, будут пострадавшие. Меня им не остановить, но придется уйти не поговорив. А разговор может быть важен для нас обоих, поверьте.
Маг кивнул. Теперь, когда он успокоился, он рассматривал своего собеседника с откровенным интересом. Успокоился он, кстати, почти сразу – если бы его хотели убить, то сделали бы это безо всякого труда. Раз не сделали – значит, пока поживем. А раз трепыхаться
