Видишь, – говорил ей Влад, – одно вино отдает немного лесным орехом – лещиной и диким райским яблочком, мелким, ярким и горьковатым, знаешь такие? А другое – летним садом, грушей и персиком, и еще чуть-чуть скошенной травой, видишь?
– Может, мне очки нужно сменить? Я ничего не вижу, – вредно ухмылялась девица.
– Уходи, если тебе неинтересно! Я тебя не держу!
– Не... – Она поправила пальцем очочки. – Давай еще раз.
Он наливал снова по глоточку в два бокала: сравнение он ограничил всего двумя винами – молодым божоле, простеньким и пестро-ярким, как майский луг, и строгим благородным бордо, – винами настолько разными, что он изумлялся, как можно не уловить меж ними разницу. Девица снова пригубливала из каждого бокала, склоняя голову чуть набок от усердия.
– Но почему оно должно быть кислым, я не понимаю!
– Почему лимон кислый? Или киви?
– Ну... то лимон...
– А то вино! Его вкус должен быть натуральным, неподслащенным, – вот когда весь сахар превратится в винный алкоголь, только тогда высвободится его естество.
– «Букет»?
– Он самый. Душа вина. Ты вот, к примеру, хочешь, чтобы ценили красоту твоих глаз, а не макияж на них?
– У меня нет макияжа!
– Ну, тушь на ресницах у тебя ведь есть?
– Тушь? – Девушка полезла пальчиками под очки и потрогала ресницы, словно не знала, красила ли их поутру. – Нету туши, – доложила она.
– Ладно, – несколько сухо произнес Влад, чувствуя, что девица дурака валяет, из-за чего разговор поворачивается куда-то не туда. – А душа у тебя есть?
– Душа... Есть, я точно знаю! Мама говорит, что она у меня большая и красивая. Но я сама никогда ее не видела и подозреваю, что мама преувеличивает...
– Ну вот, – перебил ее Влад, – ты хочешь чтобы твою душу ценили? А не твою телесную оболочку?
– Ну...
– Не «ну». Хочешь! И вино...
– Телесную тоже, – перебила его девица.
– Что? – не понял он.
– Телесную чтобы ценили тоже. Оболочку.
Сбитый с толку, он растерялся. Под розовыми очочками смеялись ее глаза.
Влад рассердился. Эта малолетка его нарочно сбивала!
– Тем лучше! – нашелся он. – У вина тоже есть телесная оболочка: его вкус, цвет, вязкость, терпкость... А душа – это аромат. И вино тоже хочет, чтобы его ценили за телесное и за внутреннее! Прям как ты. – Он позволил себе снисходительно улыбнуться.
– Оно само тебе сказало?
– Что?
– Чего оно хочет, вино! – пояснила девица.
– Ладно, понятно. Иди. Извини, что я на тебя так напал... Просто достали эти все... Неважно. Иди!
– Да ладно тебе, – ее мордашка вдруг сделалась серьезной, – я же просто прикалываюсь, это у меня характер такой... – Она поискала слово. – Шутить люблю... Но я, честно, действительно хотела бы понять, в чем секрет вина...
