и пережитого шока. Но нет, утренняя бомбежка не продолжилась долго, одиночный взрыв уже затерялся в звенящей пустоте обреченного города. И мальчику сейчас казалось, что если бы отец сейчас был бы рядом с ними, то ничего бы этого не произошло. Истребители бы не бомбили город, мама не валялась бы мертвая на кирпичах, не было бы всей этой бессмысленной войны взрослых. Но отец тоже был на этой войне, он уже больше месяца не появлялся дома, и мать говорила, что он отдает долг родине. А еще она говорила детям, что русские им помогут, потому что они нам как братья, и не допустят, чтобы натовцы вторглись в страну. Югославия будет в союзе с Россией. Но всего этого не случилось. Русские так и не смогли помочь. Отец больше не вернулся домой, наверное, где-то погиб на поле брани в этой войне. И сейчас смерть настигла их мать, оставив двоих сирот одних испуганно дрожать от звуков разрывающихся бомб. И американские самолеты летали в славянском небе, безнаказанно бомбили город…
***
А в далекой Америке, сидя на диване, американец пил пиво, хрустел чипсами и смотрел очередной выпуск новостей. Диктор с какой-то радостью и гордостью сообщал, что союзные силы начали военную операцию в Югославии. На экране телевизора показывали авианосцы союзников, ночной Белград, летающие в ночном небе американские самолеты и бомбовые удары, разрушающие город неумолимо и быстро, превращая его в руины. «Вся Америка понимает всю ответственность, которая возложена на нее в этой военной компании, и доведет ее до конца. Америка испытывает гордость за тех, кто отстаивает национальные интересы США на Балканах, кто будет проводить миротворческую операцию в самое ближайшее время», – говорила женщина с экрана…
(2008).
Билет на родину
Перрон был пуст. Теплое июньское солнышко нагревало асфальтные платформы, рельсы и шпалы, пропахшие смолой. Солдатик в немного помятой форме постоял на перроне, а затем зашагал в сторону маленького вокзальчика, который, казалось, светился под лучами светила. Настроение у него было таким же солнечным как и этот день. «Домой», – мелькала мысль радостная в голове. А дома уже, наверняка, мама, невеста заждались. Дембель пришел незаметно для него. Три года пролетели чередой серых однообразных солдатских дней, два года по призыву и последний год по контракту в Чечне. Все позади, нелегкий этап в его жизни остался позади. А впереди солдату уже виделась широкая солнечная дорога в жизнь. Он с улыбкой всматривался в золотистую даль, где сверкал очень далекий солнечный зайчик, отраженный в окнах, какой-то одинокой постройки.
Затем Роман присел на деревянную скамейку, что стояла перед оранжевой вокзальной постройкой. Солнце почти сразу стало нагревать форму, чищенные черные сапоги солдата. Рядом с ним сел какой-то старичок с густыми белыми бровями и бородой как у Мазая.
– Домой, после
