голова болела, то поздние совещания, то просто уставал – его как раз назначили заведующим отделом, и было очень много дел на работе.
Короче, последние полгода у нас секса не было.
Но не говорить же об этом свекрови!
– Жена всегда понимает, – мудро изрекла я.
Таисия Николаевна с уважением помолчала. Потом снова начала причитать:
– Викуся, я все сделаю, чтобы он вернулся! Я же своих внучков дорогих обожаю. Как же я без них? Как?
– Таисия Николаевна, никто ваших внучков не отбирает, – устало объяснила я. – Они все равно останутся вашими родными. Хоть с Лёликом, хоть без него.
– А ты будешь отдавать их мне на дачу? И на выходные дважды в месяц? – тут же деловито поинтересовалась, торгуясь, Таисия Николаевна. Вот она, крепкая закалка заведующей советской овощной базой!
– Конечно, буду, – успокоила я свекровь. – Но Лёлика, пожалуйста, не прессуйте. Если он не хочет жить с нами – то никакая сила не заставит. Да и зачем мне такая любовь – из-под палки. Пусть наслаждается новой жизнью, – горько подытожила я.
Лёлик не вернулся. Я страдала, потому что за десять лет привыкла к нему. Мы были нормальной семьей – может, не идеальной, но все же неплохо ладили друг с другом. Если бы не призрак постоянно маячившей на заднем семейном плане Таисии Николаевны, всё вообще было бы замечательно… Теперь же мне было очень жалко детей – они не понимали, в чем провинились, ходили притихшие и какие-то сразу повзрослевшие. И хотя я миллион раз повторяла, что нет никакой их вины в том, что папа ушел жить отдельно, – они все равно не верили. Но нет худа без добра: дети стали гораздо послушнее, чем раньше. Наверное, на всякий случай решили вести себя хорошо, чтобы еще и мама не ушла.
Все равно, я выбивалась из сил, воспитывая близнецов в одиночку. Лёлик появлялся нечасто: гулял с ними пару часов по воскресеньям, да и все. Остальное – болезни, капризы, обучение, развлечения и прочая, и прочая – все легло на мои плечи. Родители мои жили в другом городе, а свекровь не помогала нести мне тяготы быта – приходя в гости, в основном только портила жизнь бесконечными разговорами о своем Лёлике.
Со временем она безжалостно переключилась на разговоры «о Лёлике и Дианочке». Дианочкой, гори она синим пламенем, звали Лёликову девицу, к которой он ушёл. Дианочка, по словам свекрови, Лёлика обожала, буквально смотрела ему в рот в ожидании крупиц мудрости, а её саму (то есть свекровь) вообще боготворила. Все эти слащавые подробности свекровь не просто вываливала на мою несчастную голову. Она еще и поглядывала при этом с укоризной: я ведь не была ни идеальной женой, ни идеальной невесткой (в её представлении).
Я вообще всегда сомневалась, что кто-то сможет соответствовать высоким требованиям Таисии Николаевны. С самого детства свекровь с Лёликом были очень близки – его отец рано умер, и они остались вдвоем. Эта близость не ослабевала по мере взросления Лёлика, а только крепла с каждым годом, превращаясь в глубокую привязанность на грани патологии.
