Незаметно вздохнув, подумала, что, наверное, придётся топить печь, а она совсем этого не умеет.
Хозяйка, не обращая внимания на то, что Лена украдкой рассматривает свой новый дом, показывая рукой в сторону печки, строго сказала:
– Жить будешь в той комнате. Там тесновато, но обитать можно. Если не нравится, я не навязываюсь!
Лена, застеснявшись, ответила:
– Нет, нет, что вы! Мне понравится!
Ободряюще кивнув, хозяйка продолжала говорить:
– Печь топить не надо, мы на газе, подключённые. Готовить себе будешь сама. Я работаю, мне розготавливать некогда. Посудой пользуйся. Вещей лишних не покупай, и так тесно, нечего захламлять мне дом. Шкафа у меня для тебя отдельного нет, так что, если надобность будет, выделю полку в своём шифоньере. Вещи весь на гвозди, там, в ногах кровати в стене набито. Тебе хватит. Больше не колоти, а то штукатурка осыплется. Ходить будешь, дверями шибко не стукай, я не люблю шума. Жила чтобы тихо! Я потому и согласилась тебя взять, что ты учителка. Будешь вечерами тихо, как мышка, корпеть над тетрадками. Так, что ещё? Поздно не шляйся, не люблю. Я веду жизнь тихую и распутства не потерплю! Ложусь спать рано, мне на работу в пять вставать. Потому планируй засветло успевать все дела. Дверей меж нами с тобой нет, чтобы отгородиться, только шторка, поэтому сама понимаешь, какая слышимость. Уразумела?
Лена кивнула, не в силах что-то сказать, уж очень нерадостная картина представлялась ей в её нынешней жизни. Помолчав, обдумывая свои слова, Валентина Васильевна закончила:
– Ну и хорошо! Раз поняла, тогда иди, устраивайся, чё надо спросишь.
Лена прошла по кухне в ту сторону, куда ей показала хозяйка. Отодвинув занавеску, вошла в удлинённую комнату. Остановившись, огляделась по сторонам. У стены стояли узкая кровать и небольшой столик, приткнутый к окну между стеной и кроватью. В комнате был полумрак из-за того, что на маленьком окне стояли три больших горшка с высокими, цветущими разными цветами, геранями. Лена помнила эти цветы, у мамы в её спальне на окнах стояли такие же. Она остановилась посередине комнаты и, глубоко вздохнув, знакомый с детства аромат, закрыла глаза и подумала:
– Как в детстве! Странное чувство, я как будто вернулась домой!
Первое впечатление о строгости или даже суровости квартирной хозяйки прошло сразу же после того, как менее чем через час, она позвала Лену к чаю.
Валентина Васильевна заглянула в комнату и, бросив взгляд на полупустой чемодан, стоявший на стуле, спросила:
– Что, уже почти разобрала вещи? Что-то у тебя не густо. Ладно, потом доделаешь, пошли к столу, будем пить чай.
Лена удивилась, ведь ей объявили, что питаться они будут раздельно. Но, не говоря ни слова, молча пошла за хозяйкой. В кухне на столе стояла тарелка с пирогами и два бокала с горячим чаем. Опустившись на стул, который ей предложила Валентина Васильевна, она молча ждала, понимая, что это чаепитие организовано неспроста, планировался вечер вопросов и ответов.
Пододвинув
