вот предчувствие неприятностей, связанных с делом погибшего при неизвестных обстоятельствах голландца, у него было. И оно оправдалось.
Он вошел в свой кабинет и опустился за стол. Немного поразмышлял и позвонил в бюро судебно-медицинской экспертизы.
Услышанное его не обрадовало. Знавший его начальник бюро сообщил, что им удалось установить причину смерти гражданина Нидерландов. Зарубежный коммерсант умер в результате профессионально нанесенного удара в известную только узкому кругу специалистов точку «вита», расположенную в передней части горла. Удар привел к мгновенному параличу дыхания и летальному исходу. Другими словами, к смерти.
Что все произойдет именно так, Аркадий начал подозревать еще утром, во время бритья.
Смотрясь в зеркало на свое лицо, сильно смахивающее на круглую бульдожью морду, он испытал странное ощущение. Будто, в зеркале был не он сам, а какой-то другой, не очень-то и знакомый ему человек.
Водя хорошим станком с двойным лезвием по плотным, словно резиновым щекам, умудрился каким-то образом порезаться, пусть и едва заметно.
В гараже не завелась его вазовская «шестерка». Оказался полностью разряженным еще вчера нормально работающий аккумулятор. Причем, как раз в этот день Кондрашов предупредил о необходимости быть на службе в девять-ноль-ноль. Тут уж сомнений не осталось – как пить дать, жди неприятностей.
Подполковник бегло просмотрел полученную от Кондрашова папочку, благо, что и смотреть там было особенно нечего и, открыл служебный сейф.
Окинув взглядом его сумрачные недра, он отодвинул вглубь полки тяжелую черную тушку табельного «Макарова», и достал лежащие там полуметровые кожаные ножны. Взявшись за торчащую из них костяную ручку, он плавно вытянул из них тускло блестящий клинок. Это был булатный кинжал, сделанный на Востоке много лет назад. Его узкое серпообразное лезвие крепилось к прямой рукояти, украшенной арабской вязью.
Соскучившееся в темноте железного ящика оружие сразу, без примерки, так удобно легло в ладонь, что не хотелось его и выпускать. Солнечный луч упал на клинок, отразился от полированной поверхности, и, ударив в стоящий на тумбочке графин с водой, превратил его в слепящий глаза слиток расплавленного металла.
Аркадий медленно повращал клинком перед глазами, и сбросил на пол солнечный луч. Он полюбовался на геометрически идеальные обводы лезвия и морозные вьющиеся узоры на нем. Достал из верхнего ящика стола замшевую тряпочку, дыхнул на сизоватую плоскость и аккуратно протер поверхность клинка.
Восточный клинок был практически единственной ценной вещью, которая осталась у него после пятнадцати лет пребывания в Европе.
Он был сделан из настоящей булатной стали. Этот материал производил впечатление волшебного: он мог затачиваться до такой невероятной остроты, что разрубал надвое подброшенный вверх шелковый женский платок. Но, к тому же, он не был хрупким. Клинок из булата легко сгибался в дугу и оставался
