несколько раз кряду. В отличие от местных, я снобом не был никогда, а потому всякий раз старался укрыться за оконной рамой либо за шторой, когда мне вдруг казалось, что Фил конкретно смотрит на меня, когда опять хочет тайком перелезть через забор на мою территорию за мячом…
… «Бьянка» с Филом сговорились, наверное, если в одно мгновение я оказался там, где сейчас дует холодный ветер, а вид обветшавших строений и могильные холмы без указания имён и дат, наводят ужас на моё осиротевшее сознание… Ведь это и есть моё одинокое детство? Я оглядываюсь кругом – никого… Только какой-то лысый дядька, моих лет примерно, согнувшись над грядкой, копается у себя в огороде…
В нём я не сразу признал моего ровесника Кольку Майорова… С него свой взгляд переведя в сторону, я сразу увидел тот же самый полуповаленный плетень, клонившийся как и много лет назад, к узкой грунтовой дороге, что так и не удосужилась права быть покрытой хотя бы жиденьким асфальтовым покрытием… Теперь же я был вынужден шмыргать ещё и носом, поскольку не только вид зловонных ручейков с зелёной поросячьей мочой, неукротимо пробивавшихся на простор из-под чьих-то сараек, наводил на меня уныние, но и этот резкий, почти удушающий запах бил в нос… Здесь ничего не изменилось за пятьдесят лет… Н-и-че-го!
В смысле декораций, в этом заколдованном месте под названием «детство» всё осталось почти тем же самым, только не было здесь больше нас, маленьких девочек и мальчиков! Не было песочниц с «городками», не было двухцветных резиновых мячиков, проколотых об гвоздь, торчащий из штакетины на заборе, не было старых скамеек у подъезда с шелухою от семечек, в большом количестве набросанных у ног наших самых главных дворовых сплетниц, не было там наших дорогих дедушек с бабушками, не было наших пап или отчимов, пьяной походкой крадущихся к себе домой после очередной получки….
А сам я? Сколько стёкол перебил я у себя во дворе, сколько свежепостиранного белья этим мячиком испачкал, что обычно развешивали жильцы нашего дома прямо во дворе на бельевых верёвках, подпёртых для устойчивости большими самодельными рогатинами из орешника? И как какая – нибудь скандальная тётя Шура с первого этажа потом всё это выговаривала моей строгой матери… Или как вечно пьяный в усмерть Солодилов дядя Саша из соседнего подъезда мне до хруста в хрящах откручивал моё ухо за какую либо провинность и оно потом становилось толстым, как вареник!
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
