не стал говорить, с кем. Так что ты можешь просто по-тихому скрыться у себя в палатке.
Эта идея мне понравилось, потому что я промок до нитки. Внутри дождевик был таким же мокрым, как и снаружи, да еще и противно прилипал к телу.
– Большое тебе спасибо, Эд, – промолвила Рита. – До завтра.
Она подала мне руку, и я улыбнулся:
– Не за что. До завтра. – И проводил ее взглядом до шатра шоу уродов.
Я немного постоял, дрожа от холода, а затем ушел в нашу палатку, где вытерся полотенцем, бросил на койку пару одеял и забрался под них.
Очень хотелось спать, но когда вошел дядя Эм и начал раздеваться, я сказал: «Привет», – чтобы дать ему знать, что не сплю.
– Тебе понравилась Рита? – спросил он.
– Ну… она ничего…
– Что-то не слышу энтузиазма. Или я ошибаюсь? В любом случае не влюбляйся в нее слишком сильно. Она из тех, кто охотится за деньгами.
– Рита мне так и сказала. Говорит, будь я богат, она бы за меня взялась.
Дядя Эм медленно покачал головой:
– Это опасно, малыш. Когда с тобой говорят честно, это опасно.
По его голосу трудно было понять, серьезно он говорит или шутит.
– Значит, не опасны только те девушки, которые врут?
– Опасны, но по-другому.
Дядя Эм встал и погасил карбидную лампу. Койка скрипнула под тяжестью его тела.
– А кем был тот мальчишка? – спросил я.
– Какой мальчишка?
– Которого убили, разумеется. Он из цирка?
– Черт возьми! – воскликнул дядя Эм. – Я и забыл, что тебя тут не было. Это не ребенок, Эд. Убили лилипута.
Я резко сел на постели. Лилипут! Это могло означать лишь одно. В цирке работал только один лилипут.
– То есть это Майор? – уточнил я.
– Нет. Убитого никто не знает. Этот лилипут не из цирка, Эд. Никто здесь его прежде не видел.
Сначала я подумал, что дядя шутит. Это казалось абсурдным. Лилипута, который не работал в цирке, нашли с ножом в спине и без одежды в шатре шоу уродов! И никто из циркачей даже не знал, что этот лилипут здесь. Безумие! Но я понял, что дядя Эм не стал бы шутить на подобную тему.
– А где его одежда? – спросил я. – Ее нашли?
– Нет.
– Но что, черт возьми…
– Нас с тобой это не касается, Эд! Пусть копы об этом беспокоятся.
– Ладно, – кивнул я, снова улегся и вскоре заснул.
На следующее утро я встал рано. Не знаю, что заставило меня проснуться, а потом я начал размышлять о разных проблемах и больше не смог заснуть. Дядя Эм всегда говорит, что думать вредно, это одно из его любимых изречений. Мысли опаснее, чем выпивка, но безобиднее, чем марихуана. Где-то посередине. Конечно, это он не всерьез.
Я надел свой лучший костюм, сам не знаю зачем. Дядя Эм еще спал.
Снаружи небо было затянуто серыми облаками, но дождь закончился. Несмотря на раннее утро,
