вокруг вздрогнуло, донесся скрип тормозов. Медлительный пешеход, едва не попавший под колеса, почти бегом кинулся к тротуару. Водитель ругнулся нецензурным оборотом и поехал дальше. Ух ты. Пешеход прошел мимо Городового, словно того и не было. Ну да, все верно. Он никогда и не догадается, кому обязан жизнью.
– Спасибо, мне и одного выше крыши, – поморщился Гюнтер. – А с вашей троицей разбирайтесь сами.
Городовой тихо рассмеялся. А смех-то приятный. Я тут же одернула себя. Этого еще не хватало! Никаких восторгов Городовым, выходящих за рамки уважения и восхищения его силой и способностями по части управления городом.
– Если София согласится, действуйте, герр Крампе, – резко посерьезнел он. – Мое согласие у вас есть. Но вы знаете, на каких условиях.
Гюнтер не менее серьезно кивнул:
– Благодарю.
Вышло сухо и коротко, но я вдруг поняла, что большего и не надо. Они друг друга поняли. Алебастровый лев удовлетворенно рыкнул и поднялся на лапы. Посмотрел на Городового, будто задавая немой вопрос. Тот положил руку на его голову, зарываясь пальцами в белую гриву. От Гюнтера уже и след простыл.
«Я на тебя рассчитываю, – вдруг прозвучал в голове низкий глубокий голос Городового. – Не подведи меня».
Я шумно выдохнула, чувствуя, как карниз под ногами тает, а перед глазами вновь появляется зеркало на двери в нашей квартире.
Славка выскочила с кухни, оценив обстановку, сложила руки на груди и вопросительно на меня посмотрела. Будучи мне подругой столько лет, она прекрасно знала о моем даре, как и то, что путешествие по Зеркалью – вещь коварная. Обычно когда прыгаешь туда из реальности, то здесь время останавливается. В настоящем и отзеркаленном мире время стоит. В потустороннем и зеркальном – движется. При этом по одному ему понятным законам.
– Что у нас нового? – поинтересовалась она. – Ни на секунду тебя нельзя оставить.
– Вот и не оставляла бы, – буркнула я, направляясь на кухню.
Славка только фыркнула и последовала за мной. Я быстро пересказала ей увиденное. Подруга задумалась, анализируя информацию. При этом, правда, весьма бодро расправляясь с пирогом. Мне же после ужина с Гюнтером есть уже не хотелось. Поэтому только и оставалось, что сжимать ладонями кружку с горячим глинтвейном и бездумно смотреть в окно.
– Какая-то глупость, – наконец-то подала голос Славка. – Про Городового, допустим, мы слышали. Даже если он и замешан, то зачем ему простая зеркальщица?
Я пожала плечами:
– Не знаю. Все похоже на какую-то комедию.
– Только печальную. И даже если… – Она замолчала. – Ты что, в Германию намылилась?
Я сделала вид, что увлечена разглядыванием глинтвейна. Глубоко вдохнув, снова не осмелилась ничего сказать. Знаю, со стороны все выглядит невероятно глупо. Куда ехать-то? Загранпаспорта нет, за рубежом бывать не приходилось. На английском языке худо-бедно изъяснюсь, а вот по-немецки… Кое-что знаю, но этого слишком мало, чтобы вести полноценный
