Морозовых». Большинство построек здесь были сделаны Морозовыми, а все 15-тысячное население работало на их предприятиях и всецело зависело от них. Даже полиция содержалась за счет Морозовых.
Для своих рабочих и мастеров Тимофей Саввич был грозным и жестоким хозяином. Он ввел иезуитскую систему штрафов за малейшее нарушение или отступление от установленного регламента. Даже самые примерные рабочие теряли на штрафах до 15 % заработка, у остальных вообще не хватало денег на жизнь. Не случайно именно на Зуевской мануфактуре в 1885 г. произошла первая в России организованная стачка рабочих. Последовавший за ней суд, вскрывший страшные злоупотребления хозяев, оказался роковым для Морозова: он отошел от дел, заболел и в 1889 г. умер. Руководство делами перешло к его сыну Савве Тимофеевичу, которого не без основания считают самой яркой и противоречивой фигурой в мире русского предпринимательства тех лет.
Детские и юношеские годы Саввы прошли в Москве в родительском особняке, расположенном в Большом Трехсвятском переулке. Хотя родители твердо придерживались старообрядческих традиций, новое властно давало себя знать: у детей были гувернантки и гувернеры, их обучали светским манерам, музыке и иностранным языкам. По окончании в 1881 г. гимназии Савва поступил на физико-математический факультет Московского университета, а, прослушав курс, в 1885 г. уехал в Англию. В Кембридже Савва Тимофеевич успешно и глубоко изучал химию, собирался защищать здесь диссертацию, но необходимость возглавить семейное дело заставила его вернуться в Россию. С 1887 г. он уже был фактическим руководителем Никольской мануфактуры и поспешил уничтожить наиболее вопиющие притеснительные меры, введенные отцом. Он отменил штрафы, построил для рабочих много новых казарм, образцово поставил медицинское обслуживание. Все эти улучшения он провел на правах управляющего. В подлинном смысле хозяином мануфактуры он никогда не являлся, поскольку большая часть паев после смерти Тимофея Саввича перешли к матери Саввы Тимофеевича, Марии Федоровне, женщине очень властной, с большим умом и самостоятельными взглядами. (Она умерла в 1911 г. в возрасте 80 лет, оставив после себя 30 млн чистого капитала.)
Громкую известность Савве Морозову принесла его благотворительная деятельность. Кроме того он был большой меценат, и многие культурные начинания тех лет происходили при участии его капиталов. Он, впрочем, имел здесь свои взгляды – давал деньги не всем и не без разбору. К примеру, на создававшийся при деятельном участии Цветаева Музей изящных искусств Морозов не пожертвовал ни копейки. Но зато, не считаясь ни с какими расходами, он поддерживал все, в чем предчувствовал важное влияние на отечественную культуру. В этом смысле показательно его отношение к Московскому художественному театру, в создании которого заслуга Морозова ничуть не меньше, чем Станиславского и Немировича-Данченко. На учреждение театра требовались значительные средства. Их не было ни у Станиславского, ни у Немировича-Данченко. Получив
